— А сейчас ты не испуган?
«Хорошо подмечено», — подумал Парис. И почувствовал, как член дёрнулся, когда Василиос сдвинулся на его коленях. Да, может он и боялся, но в то же время был странным образом возбуждён. Так возможно… возможно это…
— Усмиряет твою способность высосать мою душу из тела? — Василиос спрятал клыки и ослабил хватку на горле парня, усаживаясь поудобнее. — Тогда очень удачно, что ты считаешь меня настолько привлекательным.
Так, чтение мыслей — какая-то унизительная хрень. Когда кто-то слышит всё, что ты думаешь — это хуже смерти.
— Поверь, нет. Особенно если за дело возьмусь я. Пока же… Леонид!
Парис глянул на открывшуюся дверь. На пороге появился Лео, сразу следом за ним шёл Аласдэр.
— Вы с Аласдэром едете к тебе домой, забираете нужные вещи и привозите сюда.
— Но мы же говорили… — начал Лео, но умолк, стоило Василиосу подойти и обхватить его лицо ладонями.
— А сейчас мы закончили разговор. Ты поедешь с Аласдэром, упакуешь вещи и вернёшься сюда в течение часа. Понял, agori?
Друг обычно за словом в карман не лез, но кивнул, взял старейшину за запястья и передвинул его руки ниже.
— Ты беспокоишься обо мне. О нас, — проговорил он.
У Париса округлились глаза. Лео не врал, он правда был вместе с двумя вампирами. В смысле, в отношениях. Парис заметил, как при взгляде на Василиоса глаза друга полны эмоций.
— Не глупи, Леонид. Тебе просто пора остаться здесь. Думал, учитывая всё происходящее, ты это понимаешь.
— О, я понимаю. — Лео ухмыльнулся, встал на цыпочки и поцеловал вампира в щёку. — Я буду осторожен. Обещаю.
Парис успел увидеть, как у Аласдэра дёрнулись губы. Даже не верилось, что этот парень умеет улыбаться. Он положил ладонь Леониду на поясницу и склонил голову к Василиосу:
— Мы вернёмся.
— Уж постарайтесь. — Старейшина кивнул и развернулся к Парису, а Лео тут же попросил:
— Василиос, не делай ему больно.
Парис сглотнул, услышав смелую просьбу друга, и встретился взглядами с замершим старейшиной. По его глазам было видно, как тот размышляет.
— Успокойся, agori. Это не входит в мои намерения.
И, как если бы обдумав его слова, Лео добавил:
— И не позволяй никому другому.
Василиос улыбнулся почти с маниакальным восторгом и слегка пожал плечами:
— Твой друг, Парис, знает меня очень хорошо. Тебе повезло.
— Я не шучу, Василиос. Он мой друг. — Твёрдый голос Лео эхом разнёсся по комнате.
— Обещаю, к твоему возвращению он будет цел.
«Так, — подумал Парис. — Звучит не слишком обнадёживающее. Цел — не обязательно жив и здоров…»
— Успокойтесь, мистер Антониу, — прервал его Василиос. — Я собираюсь оставить вас в очень умелых руках. Пошли.
Под взглядом Василиоса Парис встал и последовал за троицей из спальни.
— Айседора, — позвал старейшина.
Рот Париса открылся при виде прекрасной брюнетки в чёрных кожаных штанах и блузке-корсете, и он прошептал:
— Это ты…
Все находящиеся в комнате повернулись к мужчине. Тот вдруг отчётливо осознал, кто здесь присутствовал и кто нет. Танос. Танос ушёл.
Лео с Аласдэром стояли рядом, а слева от женщины возвышался незнакомец с длинными серебристыми волосами. Его лицо было белым словно снег, а глаза — жутковато серые, прямо как… чёрт, как у Элиаса. Но об этом Парису думать сейчас не хотелось, на пугающего человека было наплевать. Он сконцентрировался на женщине, которую знал.
Именно она была привязана к стулу в офисе Элиаса, слабая и беззащитная, и жаловалась, что тот похитил её. Больше Парис её не видел и успел подумать, что Элиас её убил, но сейчас испытал бесконечное чувство облегчения.
— Любопытно, — пробормотал Василиос и посмотрел в сторону той, кого назвал Айседорой. — Всё выходит даже лучше, чем я предполагал. Подойди, Айседора. Мне нужно, чтобы ты присмотрела за нашим юным другом.
— Ты свихнулся? — возмутился среброволосый. — Я ни за что не оставлю их наедине. Не после того, что мы только что видели.
— Не утруждайся, Диомед. Она ему нравится. Он чувствует себя её защитником, — заявил Василиос. — Я не верю, что он навредит Исе. К тому же его послали убить Таноса. Твоя драгоценная первообращённая будет в порядке. Айседора, только не пугай юношу. Судя по всему, это его заводит.
Глаза у Айседоры широко распахнулись.
— Ты не можешь быть ни в чём уверен, — ответил вампир, которого Василиос назвал Диомедом.