Все это очень ему понравилось.
— Прибыл первый советник! — провозгласил слуга.
Чунь-юй заспешил ему навстречу и вскоре увидел человека в пурпурной одежде, с табличками из слоновой кости у пояса; они вежливо поклонились друг другу, как подобает гостю и хозяину.
Советник сказал:
— Наш повелитель приветствует вас, не посчитавшего наше маленькое государство далеким захолустьем, и удостаивает вас предложением породниться.
— Как осмелюсь я, ничтожество, так далеко зайти в своих мечтах? — ответил Чунь-юй.
Советник предложил Чунь-юю следовать за ним. Шагов через сто они вошли в красные ворота. Несколько сотен воинов стояли рядами справа и слева, с копьями, секирами и трезубцами в руках. Они уступили им дорогу. Среди воинов Чунь-юй увидел своего старого приятеля Чжоу Бяня, в душе очень ему обрадовался, но окликнуть не решился.
Советник провел Чунь-юя в огромный дворец; придворная стража почтительно приветствовала его. На троне торжественно восседал человек огромного роста в парадной одежде из белого шелка и в красной расшитой шапке. Дрожащий от страха Чунь-юй не решался поднять глаза. Слуги, стоявшие вокруг него, велели ему поклониться.
— Из уважения к вашему почтенному отцу, который не пренебрег нашим маленьким государством, я согласен, чтобы моя младшая дочь Яо-фан служила вам, сударь, — обратился повелитель к Чунь-юю.
Чунь-юй только и смог что броситься перед ним на колени, но не решился произнести ни слова.
— Пока поживите у нас в гостях, а затем подыщем помещение для брачной церемонии, — сказал повелитель.
Первый советник провел Чунь-юя на подворье, где он предался размышлениям. Вспомнил об отце, полководце, который отправился на границу и попал в плен; до сих пор Чунь-юй не знал, жив он или нет. Он слышал, что отец участвовал в боях с северными племенами, очевидно, поэтому повелитель и знал его.
Голова у Чунь-юя была как в тумане; он не мог разобраться, что же все-таки с ним произошло. Вечером ему прислали брачные подарки — ягнят, гусей, парчу, шелка — чего только тут не было!
В окружении служанок явилось несколько тысяч девушек с такими именами, как Цветущий Тополь, Темный Поток, Первая Бессмертная, Вторая Бессмертная. В головных уборах из перьев зимородка и феникса, в накидках из золотой дымки, в платьях из лазурного шелка с золотыми украшениями, от которых рябило в глазах, девушки суетились вокруг Чунь-юя, стараясь развлечь и развеселить его. Они были изящны, красивы, речи их были любезны и изысканны. Чунь-юю трудно было отвечать им в тон. Одна из девушек обратилась к нему:
— Когда-то, сопровождая властительницу Линьчжи, я проходила мимо буддийского храма Великого Прозрения и в первом приделе увидела, как танцуют поломынь. Я с подругами сидела на каменной скамье у северного окна; в это время вы — тогда еще совсем мальчик — тоже приехали посмотреть. Вы подошли к нам, заигрывали, смеялись и шутили. Я и сестра Цюн-ин завязали узлом красные платки и повесили их на бамбук. Неужели, сударь, вы забыли это? А то еще помню, как в шестнадцатый день седьмой луны я в монастыре Сыновней Почтительности видела Шан Чжэн-цзы, верховного мудреца, и слушала, как учитель Ци-сюань читал сутру богини милосердия Гуаньинь. Я пожертвовала для монастыря две головных шпильки с золотыми фениксами, а Шан Чжэн-цзы дала коробочку из слоновой кости. Вы тоже были в зале храма и попросили учителя, чтобы он позволил вам посмотреть на шпильки и коробочку, а потом вздохнули и долго удивлялись. Поглядев на меня и моих подруг, вы сказали: «В нашем мире смертных ни людей таких, ни вещей не найдешь». Вы спросили, кто я и откуда, но я не ответила. Мы оба были охвачены сильным чувством и не могли отвести глаз друг от друга. Неужели вы не помните и этого?
— Воспоминание об этом хранится в моей душе, как же мог я забыть! — возразил Чунь-юй.
— Вот уж не думали, что сегодня породнимся с вами, — воскликнули женщины.
Появилось трое мужчин в высоких шапках с широкими поясами; поклонившись, они сказали:
— Нам приказано служить зятю повелителя.
Один из них показался Чунь-юю знакомым.
— Вы не Тянь Цзы-хуа из Фэнъи? [37]
— Да, — ответил тот.
Взяв его за руку, Чунь-юй стал беседовать с ним, как со старым другом, а затем спросил:
— Как вы попали сюда?
Цзы-хуа ответил:
— Отказавшись от службы и странствуя на досуге повсюду, я познакомился с князем Дуанем, который и дал мне разрешение прийти сюда.