— Конечно, ты никогда не видел ничего подобного, — улыбнулся старик, — ибо такую книгу нельзя найти в этом мире.
— Что же это за книга? — спросил Гу.
— Книга ада, — был ответ.
— Как же могло случиться, что вы, человек из ада, появились в этом мире?
— Ты оказался вне дома слишком рано, поэтому и встретил меня. Ибо с тех пор, как посланцы ада управляют судьбами людей, они должны посещать свои владения. Ведь дороги принадлежат наполовину людям, наполовину — теням, только многие не знают об этом.
— Какими же делами вы ведаете?
— Всеми свадьбами в этом мире.
Гу обрадовался и сказал:
— Я с малых лет остался сиротой, и моею мечтой было пораньше жениться, чтобы обзавестись большой семьей. Однако вот уже более десяти лет я тщетно ищу подругу. В это утро я должен встретить одного человека, чтобы поговорить с ним о браке с дочерью Сыма Пань-фана. Станет ли она моей женой?
— Нет! Твоей будущей жене сейчас только три года, и она войдет в твой дом, когда ей исполнится семнадцать лет.
Затем Гу спросил старца, что лежит у него в мешке; тот ответил:
— В нем красные веревки, которыми я связываю ноги тех, кому предназначено стать мужем и женой. Те, кого я соединил этими веревками, рано или поздно станут супругами, даже если их семьи издавна враждуют. Никакие превратности судьбы или большие расстояния не могут разделить отмеченных мною. Твои ноги уже привязаны к той девушке, о которой я говорил, и все твои хлопоты в другом месте напрасны.
— Где же моя будущая жена, и чем занимается ее семья?
— Она дочь женщины, торгующей овощами к северу от вашей харчевни.
— Могу ли я видеть ее?
— Мать всегда берет девочку на рынок. Следуй за мной, и я покажу ее.
Когда рассвело, старик свернул свиток, взял мешок и отправился в путь. Гу последовал за ним. Придя на рынок, они увидели женщину с трехлетней девочкой на руках. У женщины была отталкивающая внешность и только один глаз; ребенок казался еще более отвратительным.
— Вот твоя будущая жена, — сказал старик.
— Я убью ее! — воскликнул Гу в гневе.
— Все попытки твои будут тщетны. Ей предназначено стать уважаемой женщиной благодаря заслугам сына.
С этими словами старик исчез.
Гу наточил нож и дал его своему слуге со словами:
— Ты верно служил мне, убей эту девочку — и я дам тебе десять тысяч монет.
— Хорошо, — согласился слуга.
На другой день, спрятав нож в рукав, он отправился к тому месту, где женщина торговала овощами.
Слуга ударил девочку ножом и, воспользовавшись поднявшейся суматохой, спасся бегством.
— Убил ее? — спросил Гу, когда посланец вернулся.
— Я целился в сердце, — отвечал слуга, — но удар пришелся выше глаза.
Более четырнадцати лет тщетно пытался Гу найти себе невесту. Затем, в память о безупречной службе отца, Гу был назначен помощником по судебным делам к губернатору Сянчжоу по имени Ван Тай. Он выполнял свои обязанности так хорошо, что Ван Тай отдал ему в жены свою прекрасную дочь лет семнадцати от роду. Гу был очень доволен женою, но ему казалось странным, что она всегда закрывает лоб золотыми украшениями и никогда, даже умываясь, не снимает их.
Спустя год Гу спросил, зачем она так делает, и она с печалью ответила:
— Я — племянница правителя, а не дочь. Мой отец до самой смерти занимал пост судьи в Сунчэне. Я тогда была ребенком. Мать и брат также умерли. Моя кормилица пожалела меня и взяла на себя все заботы. Она вынуждена была выращивать овощи на клочке земли, который остался от отца, и продавать их на рынке. Когда мне было около трех лет, какой-то безумец ударил меня ножом, — с тех пор на лбу и остался рубец. Вот почему я ношу эти украшения. Семь или восемь лет назад меня нашел и удочерил мой дядя, а потом отдал тебе в жены.
— Твоя кормилица была слепа на один глаз? — спросил Гу.
— Да, откуда ты это знаешь?
Гу рассказал ей все... Супруги жили в согласии и относились друг к другу с уважением. Позднее у них родился сын, которому дали имя Кунь. Со временем он стал правителем в Иньмэни, и в силу занимаемого им положения его матери был пожалован обычный в таких случаях титул.
Когда судья из Сунчэна услышал эту историю, он даровал харчевне, где останавливался Вэй Гу, название «Харчевни предсказанного брака» и велел начертать эти слова у входа.