— Это не овцы, — ответила девушка, — а громы.
— То есть, как это «громы»? — удивился Лю И.
— Ну, раскаты грома, — ответила она.
Лю И внимательно пригляделся; свирепый взгляд, стремительная поступь, манера пить и жевать — все это было очень странным, но шерсть и рожки ничем не отличались от тех, что у обычных овец.
— Я — ваш посланец, — сказал Лю И, — когда вы вернетесь в Дунтинху, прошу вас не избегать меня.
— Не только не буду избегать, — ответила она, — но даже буду смотреть на вас, как на родного.
Кончили они разговор, и Лю И отправился на восток. Не прошел он и десяти шагов, как оглянулся назад, но девушка и овцы исчезли.
В этот вечер Лю И пришел в город и распрощался со своим другом. Через месяц с лишним прибыл на родину. Побывал у себя дома, а затем отправился на озеро Дунтинху.
К северу от озера, действительно, было апельсиновое дерево Духа-покровителя земли. Лю И снял свой пояс, привязал его к дереву, постучал три раза и стал ждать. Вскоре в волнах показался какой-то воин, дважды поклонился и спросил:
— Зачем пожаловал сюда знатный гость?
Умолчав об истинной причине, Лю И ответил:
— Прибыл с поручением к великому государю.
Воин развел воду руками, указал Лю И на образовавшуюся дорогу и предложил ему пойти по ней:
— Закройте глаза и часто дышите, тогда пройдете.
Лю И сделал так, как ему сказали, и очутился во дворце. Сначала он увидел башни вокруг, сотни и тысячи ворот и дверей, удивительные травы, редкостные деревья всех сортов и пород. Воин привел Лю И в величественное здание и сказал:
— Здесь вам придется подождать.
— Что это за место? — спросил его Лю И.
— Это дворец Божественной пустоты, — ответил воин.
Лю И внимательно огляделся. Здесь было все, что считается редким и драгоценным: колонны из белой яшмы, ступени — из зеленой, диваны — из кораллов, занавески — из хрусталя, в изумрудные притолоки дверей и окон были врезаны жемчуга, радужные стропила украшены янтарями. Описать эту изумительную роскошь совершенно невозможно.
Однако государь все не приходил. Лю И спросил у воина:
— Где же Владыка озера Дунтинху?
Тот ответил:
— Наш Владыка в данный момент во дворце Темных жемчугов беседует с Солнечным даосом о «Книге огня»; скоро должны кончить.
— Что это за «Книга огня»? — спросил Лю И.
Воин ответил:
— Наш Владыка — дракон. Для дракона вода — божество; в одной ее капле поместится весь мир. Даос же — человек, а люди считают божеством — огонь; зажги один факел, и весь Афан[35] осветится. Но материальное не одинаково, и бесплотное имеет свои отличия. Солнечный даос хорошо знает земные теории, и наш властитель пригласил его, чтобы послушать его рассуждения.
Только он замолк, как распахнулись двери дворца, в массе облаков появился человек в пурпурной одежде, держа в руках жезл из зеленого нефрита.
Воин вскочил:
— Вот наш Владыка! — и подошел доложить о Лю И.
Взглянув на гостя, государь спросил его:
— Вы не из мира ли смертных?
— Да, — ответил Лю И, низко кланяясь. Ответив поклоном, государь пригласил Лю И сесть, а затем обратился к нему:
— Наши водные владения уединены и глубоки, а я — темный, неразумный; с какой же целью изволили пожаловать к нам, сударь, не посчитав тысячи ли большим расстоянием?
Лю И отвечал:
— Я, Лю И, из тех же мест, что и ваше величество. Вырос в Чу. Учиться отправился в Цинь. Недавно, потерпев неудачу на государственных экзаменах, я бродил по берегу реки Цзин и увидел там, как любимая дочь вашего величества, ничем не защищенная от непогоды, пасет на пустыре овец, — просто сил не было смотреть. Я стал ее расспрашивать. В ответ она мне сказала: «Муж мой обидел меня, а родители его, посчитав меня виноватой, прогнали сюда», — и залилась горькими слезами; поистине, очень мне ее жалко стало. Она доверила мне письмо; я принял поручение и вот сегодня прибыл сюда.
Тут он вручил письмо. Владыка озера Дунтинху, прочтя письмо, закрыл лицо рукавом и, заплакав, сказал:
— Вина моя, старика-отца! Не разузнал как следует, словно глухой или слепой, отдал свою слабенькую дочурку на чужбину терпеть страдания. Вы, сударь, чужой человек и то обеспокоились! К счастью, я еще не совсем дряхлый; посмею ли я оказаться неблагодарным!
Сказав это, он долго вздыхал и стонал. Все его приближенные плакали. В это время к государю приблизился какой-то сановник. Государь передал ему письмо дочери, приказав ознакомить с ним придворных. Вскоре все придворные громко рыдали. В испуге государь обратился к приближенным:
— Сейчас же скажите всем придворным, чтобы не шумели так; боюсь, что Цянь Тан узнает.
— Кто это Цянь Тан? — спросил Лю И.
35