— У меня есть кое-какая закуска, согласится ли господин Ли разделить со мной трапезу?
— Не посмею отказаться, — ответил Ли Цзин. Тогда чужеземец раскрыл свой кожаный мешок и вынул из него голову, сердце и печень человека. Бросив голову обратно в мешок, он разрезал ножом сердце и печень и, поделившись с Ли Цзином, съел их. Затем сказал:
— Это был самый мерзкий человек во всей Поднебесной. Десять лет мне не удавалось поймать его, и вот наконец возмездие свершилось. Теперь и на сердце стало легче.
Помолчав немного, он продолжал:
— Вижу я по вашим, сударь, манерам, лицу и осанке, что вы благородный муж. Не слыхали ли вы о каком-нибудь выдающемся человеке в Тайюани?
— Я знавал только одного, — ответил Ли Цзин, — которого я бы мог назвать настоящим человеком, а все остальные военачальники — чинуши, и только.
— Как его фамилия? —спросил чужеземец.
— Он мой однофамилец, — ответил Ли Цзин.
— А сколько ему лет?
— Только двадцать.
— Кто он такой?
— Сын областного воеводы.
— Похоже, что это он. Крайне необходимо повидать его, не можете ли вы помочь мне?
— Мой приятель Лю Вэнь-цзин [237]очень близок с ним. Через него можно будет устроить встречу. Но зачем это вам? — спросил Ли Цзин.
— Один предсказатель, угадывающий судьбу по облакам, — ответил чужеземец, — говорил мне о том, что в городе Тайюань есть место, где из земли восходит к небу воспарение, и послал меня разузнать об этом. Скажите, когда вы предполагаете прибыть в Тайюань, если отправитесь завтра?
Когда Ли Цзин рассчитал время своего прибытия, чужеземец сказал:
— На следующий день после вашего приезда, едва взойдет солнце, ждите меня у моста Фэньян.
Затем он сел на своего ослика и помчался так быстро, что через мгновение исчез из виду.
Ли Цзин и девушка Чжан были сильно встревожены и удивлены. Долго они не могли опомниться и наконец решили:
— Такой человек, как он, не станет нас обманывать. Ясно, что нам нечего бояться.
Они подхлестнули своих лошадей и в назначенное время прибыли в Тайюань. Чужеземец уже ждал их. Обрадовавшись друг другу, все вместе направились в дом Лю Вэнь-цзина.
— Я привел к вам искусного физиогнома, который хочет повидать вашего почтенного друга, — солгал Ли Цзин, — прошу вас пригласить его.
Узнав, что чужеземец искусный физиогном, Лю Вэнь-цзин, обожавший своего друга, немедленно послал за ним. Тот явился без халата, без башмаков, в простой куртке; но держался он с большим достоинством, и внешность его была далеко не обычная. У чужеземца, сидевшего позади всех, при виде его оборвалось сердце; помолчав немного, он выпил несколько чарок вина и сказал Ли Цзину:
— Вот настоящий император!
Ли передал эту фразу Лю Вэнь-цзину; тот очень обрадовался, так как был того же мнения. Выходя из дому, чужеземец сказал:
— Я почти окончательно убедился в этом, но мне все же надо повидать моего старшего брата — даоса. Вам, господин Ли Цзин, и моей младшей сестре следовало бы вернуться в столицу и в назначенный день, ровно в полдень, встретиться со мной подле винной лавки, что к востоку от улицы. Масин. Если у входа будут привязаны этот хромой осел и еще один, тощий, значит мы с даосом наверху, и вы поднимитесь к нам.
На этом они расстались.
Следуя его совету, Ли Цзин и девушка Чжан вернулись в Чанъань. В назначенный день Ли Цзин пришел в указанное место и увидел двух ослов. Чужеземец и даосский монах сидели в лавке друг против друга и пили вино; увидев Ли Цзина, они обрадовались и пригласили его за стол.
Когда вино раз десять обошло всех, чужеземец сказал:
— Под прилавком спрятано сто тысяч медных монет. Выберите какое-нибудь уединенное место и поселитесь там с моей младшей сестрой. Мы снова увидимся в городе Тайюань у моста Фэньян.
В назначенный день чужеземец явился на свидание вместе с даоским монахом. Втроем они отправились к Лю Вэнь-цзину, который в это время играл в шахматы. Лю Вэнь-цзин приветствовал гостей и, побеседовав с ними, послал записку юноше Ли, приглашая его посмотреть на игру в шахматы. Даоский монах уселся играть с Лю Вэнь-цзином, а Ли Цзин и чужеземец сидели рядом, наблюдая за игрой.
Вскоре пришел юноша Ли; великолепная внешность его поразила присутствующих. Низко поклонившись, он уселся; с лица его не сходило ясное и светлое выражение. Вдруг все присутствующие ахнули: в глазах юноши сверкал огонь. Даос опечалился, сделал один ход и воскликнул:
— Проигрыш! На этот раз все потеряно! Выхода нет! Нечего больше и говорить!
Отказавшись играть, он попросил разрешения удалиться. Выйдя из дома Лю Вэнь-цзина, даос сказал чужеземцу:
— Эта империя не может быть твоей. Есть другие места, попробуй там свои силы, а об этой нечего и думать.
Затем все вместе отправились в путь.
— Скоро ваша поездка кончится; прошу вас вместе с моей младшей сестрой на следующий день по приезде посетить мой скромный дом, — сказал чужеземец Ли Цзину и назвал точно день и место встречи. — Ваше жилище бедно, как пустой сосуд. Я хотел бы устроить вашей молодой супруге удобное жилье. Прошу вас, не отказывайтесь!
Сказал это, вздохнул и уехал. Ли Цзин подхлестнул коней, и они поехали своим путем. Прибыв в столицу, сразу же отправились к дому чужеземца. Подкатили к небольшим деревянным воротам, постучались; вышел слуга и с поклоном сказал:
— Третий господин давно уже приказал ждать господина Ли и его супругу.
Слуга провел их через несколько ворот, одни величественнее других. Сорок служанок, разодетых в шелка, столпились во дворе. Двадцать рабов провели гостей в восточный зал. Обстановка была редкостная, исключительно дорогая; множество зеркал, туалетных шкатулок с головными украшениями, какие редко увидишь в мире смертных.
Когда Ли Цзин и Чжан привели себя в порядок после путешествия, им предложили переодеться в роскошные одежды. Только они кончили свой туалет, раздался возглас:
— Прибыл Третий господин!
Появился чужеземец в высокой шапке и простом наряде, величественный, словно дракон или тигр. Все очень обрадовались встрече. Он приказал своей жене выйти и поклониться гостям; она была прекрасна, как небесная фея. Прошли в другой зал, где были расставлены такие закуски, каких не подавали и наследным принцам. Все четверо уселись за стол. Двадцать музыкантов играли арии неземной красоты. После трапезы подали вино. Слуги вынесли из восточного зала двадцать диванов в вышитых парчовых чехлах. Расставив их в ряд, слуги сняли чехлы; под ними оказались документы, счета и ключи.
Чужеземец сказал:
— Это мои сокровища. Все, что имею, я отдаю вам. Вы спросите почему? Если хочешь добиться в этом мире успеха, то надо перебиваться лет двадцать — тридцать, и все равно многого не достигнешь. А теперь, когда я узнал, что здесь есть настоящий герой, Ли из Тайюаня [238], могу ли я стоять у него на дороге? Года через четыре воцарится великий мир. Вы, господин Ли Цзин, все свои силы и выдающиеся способности отдайте служению делу мира. Тогда вы непременно станете крупным сановником, и моя младшая сестра, с ее красотой небожительницы и невиданными в мире смертных дарованиями, вместе с вами удостоится высоких милостей и будет счастлива. Только в вас она узнала человека исключительного благородства, и только вы можете дать ей настоящее счастье. Время, когда вы высоко вознесетесь, уже близко, — так ветер поднимается, когда ревет тигр; так сгущаются облака, когда гремит дракон; одно является следствием другого. Примите мой подарок и используйте эти богатства для служения истинному владыке; добейтесь успеха, употребите на это все свои силы! Если через десять лет произойдут большие события на юго-востоке, за несколько тысяч ли отсюда, это будет значить, что я добился успеха в своих начинаниях. Тогда младшая сестра и вы, господин Ли, сможете вылить вино [239]в юго-восточном направлении, чтобы поздравить меня.
237
238
239