«Я никогда не отвернусь от тебя, Адон», — тихо произнесла Миднайт. «Я никогда не высмеивала тебя. Шрамы на твоей плоти можно исцелить, и если Сан не нуждается в тебе, тогда возможно она не заслуживает твоей веры. К тому же, меня больше волнуют шрамы, что скрыты внутри тебя».
Где-то неподалеку вновь взревела пантера.
Адон обернулся, в его глазах пылал гнев. «Думаю, стоит помолчать», — раздраженно произнес жрец. «Нельзя чтобы Келемвор услышал нас».
Миднайт кивнула. Было ясно, что ее замечание о Сан задело Адона, и она не хотела продолжать обсуждать эту тему. По крайней мере, пока. Они провели почти целый час не обмолвившись и словечком, вслушиваясь в бурление реки и рев пантеры на мосту. Наконец, рев смолк и они поняли, что Келемвор вновь обрел свою человеческую форму. Миднайт и Адон вышли из своего укрытия и приблизились к мосту.
Однако они не ожидали, что на мосту их застанет подобная сцена кровавого побоища. Келемвор лежал на животе в центре моста. Он был обнажен и все его лицо закрывали пряди спутавшихся волос. Вокруг лежало четыре растерзанных трупа. По всему мосту, залитому кровью, были разбросаны куски плоти, словно животное, в которое превратился Келемвор, стаскивало все трупы в одно место.
К Адону вернулись воспоминания о жрецах, что пали от рук шпионов Бэйна в Храме Тайморы незадолго до Битвы за Шедоудейл и он почувствовал как у него подкашиваются ноги. Однако, усилием воли подавив приступ тошноты, он вытер вспотевший лоб и двинулся к первому трупу. Взяв мертвого человека за руку, он подтащил тело к краю моста и выбросил его в Ашабу.
«Морские пучины поглощают наши истерзанные тела, чтобы души наши смогли совершить свой полет», — прошептал Адон, когда тело Бурсуса поглотила река. «Да обретешь ты мир, которого не получил на этой земле».
Пока Адон совершал свой обряд, Миднайт подтащила тяжелый доспех Келемвора ближе к воину и склонилась над ним. Внезапно она встала и сбегала в лагерь охотников за одеялом, которое тут же набросила на своего бывшего возлюбленного.
«Не разбуди его», — произнес Адон, подтаскивая второй труп к краю моста. Жрец замер на мгновение и обвел взглядом окрестности. «До тех пор пока я не закончу. Так… будет лучше».
Миднайт кивнула, и указала на кинжалы, торчавшие за голенищем сапога у мертвеца. «Забери его оружие».
Адон едва не поперхнулся и его лицо исказила гримаса ужаса. «Я ни за что не украду у мертвого», — произнес жрец.
Миднайт встала со своего места и отошла от Келемвора. «Возьми их оружие, Адон. Нам они нужны больше, чем тем существам, что обитают на дне реки».
Жрец не пошевелился. Он просто стоял над трупом охотника, его рот был слегка приоткрыт. Миднайт подошла к остальным телам и собрала с них оружие. После того, как чародейка забрала оружие, Адон произнес последнюю молитву и скинул трупы в Ашабу. Хотя он и не знал, имеют ли какой-нибудь смысл его слова за пределами мира живых, Адон знал, что не произнеси он их, то сожалел бы об этом всю свою оставшуюся жизнь.
Едва воды Ашабы поглотили последнее тело, как Келемвор начал шевелиться.
«Миднайт!» — позвал Адон с конца моста, указывая на воина. Прекрасная, черноволосая чародейка подошла к Келемвору и положила руку на его, покрытое испариной, лицо. Внезапно воин распахнул глаза и схватил Миднайт за руку.
Предплечье чародейки разрезала боль. «Кел!» — вскрикнула Миднайт, пытаясь выдернуть руку из стальной хватки воина.
Первый миг Келемвор выглядел потрясенным, затем в зеленые глаза воина начали возвращаться прежние искорки разума. Не отпуская руки чародейки, он слегка ослабил хватку.
«Миднайт!» — прошептал Келемвор дрожащими губами. «Ты жива!» Хватка воина ослабла еще больше и Миднайт перестала вырываться.
«Да, Кел», — тихо произнесла Миднайт. Чародейка заглянула в глаза воина и увидела в них боль и смущение.
Келемвор отвернулся от Миднайт, закрыл глаза, и прильнул губами к ее руке. «Я сделал ужасную ошибку. Я едва не причинил тебе боль».
К воину приблизился Адон. Миднайт лишь улыбнулась и посмотрела на жреца.
«Они… мертвы?» — спросил Келемвор, все еще не открывая глаз и не поворачиваясь к Миднайт. «Они все мертвы?»
«Здесь было четыре тела», — произнес Адон, накидывая покрывало на плечи воина. «Мы видели как еще двое прыгнули с моста в реку».
Келемвор открыл глаза и удивленно уставился на жреца. «Адон», — тихо произнес воин. «Ты тоже жив. А Сайрик?»
Миднайт покачала головой. «Я его не видела с того момента как перевернулся наш ялик — вероятно река забрала его жизнь».
Приподнявшись на одной руке, Келемвор провел второй по волосам Миднайт. «Мне… жаль», — произнес он. Миднайт повернулась, чтобы взглянуть на воина, но он уже стоял на ногах, осматривая мост. Келемвор увидел пятна крови, оружие, собранное в кучу, и его собственный доспех. Больше ничего.
«Держу пари, что Ярбро удалось сбежать», — зло произнес Келемвор.
«Он первым спрыгнул с моста», — пробормотал Адон, подавая воину рубаху, что Миднайт принесла из лагеря охотников. «Я видел как он прыгал в тот момент, когда я добрался до берега».
Келемвор громко выругался. «Он либо вернется в Эссембру за подкреплением, либо направится в Скардейл, чтобы предупредить о нашем приближении. В любом случае у нас будут неприятности. Жители долин жаждут видеть тебя, Сайрика и Адона мертвыми, хотя Морнгрим и приказал им доставить вас назад в долину, чтобы вы понесли ‘справедливое’ наказание». Келемвор замолчал и обернулся к Миднайт. «В любом случае, я уверен, что теперь мое имя будет добавлено в список виновных».
Воин замолчал, продолжая одеваться в принесенную одежду. Когда он был готов, он протянул руки и обхватил лицо Миднайт. «Почему ты бросила меня в Шедоудейле?»
Внезапно Миднайт охватила такая ярость, что она вырвалась из рук воина. «Бросила тебя! Ты отвернулся от Сайрика, когда он просил тебя помочь нам!» Чародейка отбила руку воина, вновь потянувшегося к ней и встала рядом с Адоном.
Келемвор горько усмехнулся. «Что тебе рассказал Сайрик?»
Миднайт колебалась некоторое мгновение. Смахнув прядь волос, она вновь ощутила ту боль, которую почувствовала впервые услышав предательские слова Келемвора. «Что ты не можешь идти против правосудия».
Келемвор кивнул. «Сайрик хорошо подобрал нужные слова, не считаешь? Он знал тебя», — рявкнул воин, отворачиваясь от своих друзей. «Он знал, что нужно сказать, чтобы ты поверила ему».
«Он солгал?» — пораженно произнесла Миднайт. «Ты никогда не говорил этого?»
«Я сказал это до суда», — пробормотал воин, склонив голову. «Я думал, что вас оправдают. Если бы я только знал, то непременно нашел какой-нибудь способ спасти вас».
Адон покачал головой. «Что ты имеешь в виду? Ты не знал о планах Сайрика?»
Келемвор резко развернулся, в его глазах пылал гнев. «Во имя всех душ в Царстве Миркула, что я тебе пытаюсь сказать?» Воин сделал глубокий вдох. «Сайрик никогда не говорил мне о побеге. Я узнал о нем лишь на следующий день… когда начали находить тела».
Миднайт и Адон с ужасом посмотрели друг на друга. «Какие тела?» — спросила Миднайт. В ее душе зарождался темный, сковывающий страх. Еще даже до того, как Келемвор рассказал ей об убитых стражниках, она поняла, что Сайрик посвятил ее не во все подробности своего плана.
Пока Келемвор рассказывал о кровавом следе, который они вместе с Морнгримом обнаружили в Спиральной Башне, он внимательно изучал лицо Миднайт. Воин надеялся что чародейка не сможет скрыть свое чувство вины, если напрямую услышит о произошедших убийствах. Пока он рассказывал ей о совершенных преступлениях, чародейка медленно бледнела, а ее взгляд отражал удивление и ужас.
«Я… я не знала», — запнувшись произнесла Миднайт и вновь посмотрела на Адона. Жрец был хмур, и лишь его взгляд говорил о ярости кипевшей внутри него.
Келемвор вздохнул. Они и вправду невиновны, — подумал он, довольный тем, что впервые за многие годы он сделал что-то правильное, что действительно хорошее. «Я знаю это, Миднайт», — наконец произнес Келемвор. «Но тебе не показалось странным, что вы смогли сбежать столь легко?»