Я понимал, что этот сюжет, эта линия жизни – только она мне сейчас единственно интересна и необходима.
Я, конечно, ждал новой встречи с Таней.
6. Дюпонизация и две великих параллели
На следующий день прямо к моему подъезду явился щупловатый паренёк – без приметных черт и какой-то серый, лет на двадцать моложе меня. Кажется, я встречал его раньше. Не он ли тайком наблюдал за нами с Таней страниц десять назад? (Как же давно это было!)
То есть, они нас пасли всё это время. Что ж. Я не удивлён. «Долго готовились». А я-то думал, что идеально «шифрую» свои любовные преследования… Неловкость охватила меня. Не хочу об этом думать.
– Буду с вами откровенен, – сразу и почему-то весело сказал он.
(Так я тебе и поверил.)
– Что же, будь… те. Последнее время не то чтобы всему верю – но уже ничему не удивляюсь. Почти.
– Ну, тогда нам будет просто. Слушайте. Есть две параллели. По-вашему – два параллельных мира. В вашей параллели… вам это сложно понять, а мне сложно объяснить. В общем, условно назовем одну вашей, другую нашей. Или так: ваша «вторая», наша «первая». Первая потому, что была первой и единственной изначально. Но события, описанные в вашей Библии, повлекли за собой создание второй. Ещё проще: первая параллель – это рай, вторая параллель – Земля. Понятно?
Он рассказывал, на глазах скучнея – видно, ему уже надоело объяснять это в стотысячный (да не в стомиллионный ли) раз.
Я уже мало чему удивлялся.
– С этой раскладкой вполне всё понятно, – сказал я. – Но в чём, скажем так, суть вашего, кто бы вы такие ни были, ненормального интереса ко мне? И при чём тут мой несчастный беспородный Франсуа Дюпон, земля ему пухом – даже если всё это так?!
– Так. А теперь по порядку. Внимайте. Пройдя земную жизнь, люди попадают в первую параллель. Бесконечная жизнь и бесконечные блага, ну Вы поняли. «Там» также, как здесь, нужно работать и вообще почти всё похоже на «здесь», но нет, вестимо, и никаких земных «прелестей» – властей, сластей, богатств, секса, драйва, рок-н-ролла и тутти кванти, а вследствие, нет зависти и конфликтов. Данные опции есть лишь во второй параллели— и даны они вам для проверки. Когда человек умирает – по-вашему, – он попадает к нам: для полной радости труда на благо Вселенной. Никаких страстей, терзаний, мыслей. Там всё просто: работа и всеобщее счастье. Мне кажется, я рассказываю слишком очевидные вещи, но я должен их озвучить.
– Юноша. Второй день я чувствую себя идиотом, которому вешают лапшу…
– Не верите?
– «Я не верю, но проверю», как говорил Дюпон. Ха-ха. Моя собачка. Да-да, говорящая, такое ж бывает сплошь и рядом. Ха-ха-ха!
– Ясно. Ну, а я – знаю. Потому что видел. И Вы увидите… Кстати, вот и Франсуа Дюпон появился в нашем разговоре. А говорите, что он выдуманный.
– Что выдумано – то существует?
– Я не шучу. В общем, вот этот устоявшийся порядок жизни и сосуществования параллелей Франсуа Дюпон и стал менять.
– Да кто он такой?! Почему вы все говорите о нём как о сверхразумном антропоморфе (откуда я взял это слово?), чтобы вас всех!.. Это моя собака!
– Никакая он не собака и не выдумка. Он – intruder, неуловимая для всех суперсущность, которая проходит между двумя нашими параллелями беззаконно и безнаказанно – как ткацкий челнок между нитями. Но мало того. Он нашёл способ перемещать человека сюда, к вам, из первой параллели. Тем самым обедняя наши тамошние… как бы сказать… словом, тамошние мощности наши лишая рабочей силы. Население Земли растёт, правда – но ведь и вся Вселенная становится больше, даже её незримая часть. Работы – много. А Франсуа Дюпон возвращает умерших здесь и воскресших в первой параллели обратно во вторую – причём в том виде, в котором они живут там, в первой. Понятно объясняю? – устало закончил он свою речь.
– Кое-что понятно. Но зачем он это делает?
– Никому невдомёк. Ведь там все счастливы – никаких забот и огорчений. Великое ведь счастье, несравненное – работать на благо Вселенной. Никаких сомнений и терзаний, всё блаженно, всё легко и великолепно. И покидать те места никому не захочется. По крайней мере, не должно было бы хотеться…
– Ну, а Дюпон что-нибудь сам об этом говорит? А с теми, кто вернулся, вы встречались?
– Вот ваша суетность – сразу два вопроса… Франсуа Дюпона мы один раз почти поймали, но он ускользнул. Оставил сообщение – что-то про свободу и полноту человеческой любви, в этом роде.
– А у вас что, любви нет?