Они услышали должно быть две дюжины воплей, прежде чем встретили Ням и Голубого.
— Что случилось? — потребовал ответа Флинкс. — Что это за вопли?
— Огни, — начала Ням.
— Гаснут, — закончил Голубой.
Флинкс обнаружил, что дрожит. От природы улыбающийся рот Ням был в крови. Обе широкие плоские морды были запятнаны ею. Несколько небольших групп рабочих и охранников не сумели убежать с захваченного рудника.
— Вы убили пленных, — вот и все, что он мог, заикаясь, выдавить из себя.
— О, да, — признала Ням с веселостью, от которой свертывалась кровь. — Некоторое время мы были не уверены, но Пушок объяснил нам и семье. Холодные умы и народ там внизу, — тут жест в направлении главной базы — мухлюют. Мы думаем, что поняли теперь, что такое мухлевать. Это значит играть в игру не по правилам, да?
— Да, но это не мои правила, — ошарашенно прошептал он. — Не мои правила.
— Но нам это подходит, — вмешался Голубой. — Мы понимаем, что правила не твои, друг-Флинкс. Нехорошие правила. Но холодные умы создают новые правила, и мы играем по ним тоже хорошо.
Уйюррийцы потопали дальше по коридору.
Флинкс опустился на колени, прислонившись к стене.
— Игра, для них это все еще игра, — он вдруг посмотрел на Силзензюзекс и содрогнулся. — Проклятье, я не хотел, чтобы это случилось вот так вот.
— Ты тот, кто скачет на гризеле, — без гнева сказала Силзензюзекс. — Ты пробудил его. Теперь ты должен скакать на нем.
— Неужели ты не понимаешь, — безутешно прошептал он. — Я хотел, чтобы Пушок, Ням, Голубой и все остальные из них были избавлены от всех наших ошибок. Я хочу, чтобы они стали такими великими, какими могут быть, а не… — зло закончил он, — просто более умной версией нас.
Силзензюзекс придвинулась поближе:
— Ты все еще держишь гризела за хвост, Флинкс. Тебя еще не сбросили. И не ты научил их убивать, вспомни, они охотятся за мясом.
— Только когда вынуждены, — напомнил в свою очередь он. — И все же, — он показал некоторые признаки успокоения, — может быть, это и есть время, когда они вынуждены. Да, охота в снежное время, чтобы выжить. Правила были изменены, но у нас, все же, есть правила. Просто их нужно определить и дальше.
— Совершенно верно, Флинкс, скажи им, когда правильно убивать, а когда — нет.
Он странно посмотрел на нее, но если что и было спрятано в ее словах, то он не смог этого почувствовать.
— Это именно то, чего я никогда не хотел делать, даже передоверив другому.
— А что заставило тебя думать, будто у тебя когда-то возникнет такая возможность?
— Кое-что… случившееся не так давно, — туманно ответил он. — Теперь это мне так или иначе навязано. Меня запихнули в положение, которого я дал обет никогда не занимать.
— Не знаю, о чем ты болтаешь, Флинкс, — сказала, наконец, она. — Но либо ты скачешь на гризеле, либо он растопчет тебя.
Флинкс посмотрел вперед по коридору, куда свернули за угол Ням и Голубой:
— Хотел бы я знать, кто на ком скачет?
Ответ пришел несколько дней спустя. Как он и предполагал, никаких атак снизу не было, хотя две машины ежедневно гарцевали прямо рядом со стенами строений рудника, побуждая кого-нибудь высунуть свою мохнатую голову.
Пушок разбудил их в маленьком кабинете, избранном Флинксом и Силзензюзекс в качестве спальных покоев.
— Мы приготовили западню, — весело сообщил он, — и теперь собираемся поймать машины.
— Западню… подожди, что за?.. — Флинкс постарался проснуться, лихорадочно протирая все еще богатые сном глаза. Он, кажется, смутно помнил, что Пушок или Мягкогладкая, или еще кто-то рассказывали ему о западне, но не смог составить из сказанного какую-то четкую картину.
— Вы не сможете поймать машину… — начал было он возражать, но Пушок уже тянул его за собой.
— Поторопись, друг-Флинкс, — настаивал он, слушая что-то, находившееся за пределами диапазона нормального слуха. — Началось.
Он провел их в кабинет управляющего заводом, изогнутый прозрачный купол, установленный в самом южном конце здания.
— Там, — показал Пушок.
Флинкс увидел нескольких урсиноидов, бегущих на четвереньках по расчищенной, голой земле. Они мчались к склонам повыше, неподалеку от места, где в гору входила главная штольня. Флинкс различил две преследующие машины, все еще далеко позади.
— Что они там делают! — закричал, нагнувшись к прозрачному полиплексисплаву, Флинкс. Он беспомощно посмотрел на Пушка: — Я же говорил тебе, что никто не должен выходить за пределы зданий.
Пушок не был встревожен.