- Арька звонила, сообщила - перекрутило твоего преследователя - мама родная! Мы уходили - он просто лежал у подъезда. А потом, видать, колбасить его стало, когда сила нечистая уходила.
- Молодцы. Шеф на месте? - переспросил бухгалтер.
- Не-е-е, - задумчиво протянули в трубке. - Впечатлилась от произошедшего. Но обещала приехать через полчасика. О, ребята пришли. Перезвони минут через пять - семь. Думаю, уже Аринку застанешь.
Богдан решил не сидеть дома. Быстро собравшись и примчавшись в офис, в их общем с директором кабинете он застал Арину. Бледная, будто с неделю отмыкавшая в бочке с белой краской, она сидела за столом и ничего не выражающими глазами смотрела на компьютерную заставку - летающие по чёрному монитору разноцветные треугольники. Тёмно фиолетового цвета костюм директора только подчёркивал её пасмурное настроение.
Рядом с ней на богдановом стуле сидел Олег и тоже молчал, теребил пуговицу на белой рубашке, вертелся в кресле, будто норовя его сломать. Он не поздоровался, кивнул и отвернулся, словно желая посмотреть в окно. Куда там смотреть? Плотно закрытые розовые жалюзи погружали комнату в полумрак, отчего казалось, будто сейчас поздний вечер. Было душно, но никто из собравшихся не подумал включить кондиционер.
- Что-то произошло? - Богдан испугался. Кто обидел его Арю?
За неимением лучшего варианта, он пристроился на жестком стуле для посетителей. Арина поморщилась, сцепила руки на коленях, вздохнула.
- Всё просто замечательно! - она изобразила улыбку, более похожую на оскал. - Идите, гуляйте! - приказала она. - Я даю вам выходной! Видите, клиентов нет!
- Хватит! - ни с того, ни с сего закипел психолог. Он стукнул ладонью по столу, отчего зазвенели две хрустальных статуэтки возле монитора. Толи кошечки, толи собачки, Богдан так и не мог понять, что за прозрачных зверух притащила на свой стол начальница.
- Хватит! - повторил уже тише Олег. - Или ты прекращаешь выворачиваться, как мокрая селёдка, и рассказываешь о случившемся сама, или я принимаю меры. И тогда ты всё равно расскажешь.
Ведуна сейчас нельзя было узнать. Вместо хохмача и весельчака рядом с директором сидел настоящий вояка. Брови сведены, растрёпанные волосы закрыли пол лица. Весь он напряжен, словно сжатая пружина. Коснись - растерзает любого в радиусе десяти метров.
- Я же уже сказала, всё в порядке, - отмахнулась она. Вышло неубедительно.
- Дубль девятый. Во что ты вляпалась? Что такое случилось после нашего отъезда? - не отставал ведун.
- Думаешь, я знаю, что ты натворил, халтурщик?! - буркнула Арина, и Богдан с удивлением понял - она вот-вот расплачется. - Оно всю ночь меня доставало! А потом и наши бравые стражи порядка вывели меня из себя! Вот на кого Мар натравить не мешало бы! - проговорилась директор.
- Это уже интересно. Кто тебя донимал? - Олег, стараясь казаться спокойным, подъехал на стуле вплотную, наклонился к начальнице и заглянул ей в глаза.
- Всякая потусторонняя хренотень, - Арина ещё держалась, но было видно - ей жалко себя, хочется бросить безнадёжное дело, в которое её фирму затащил бездарный бухгалтер. Но потраченных сил и нервов жалко ещё больше.
- Ари... - начал было Богдан, но ведун показал ему кулак. Пришлось умолкнуть. Хорошо хоть не гонят.
- Аря, давай по делу, - Олег взял Вязову за руки, сжал её ладони в своих. - Мы ушли в половине пятого. Что было потом? Пожалуйста, ответь.
Богдан затаил дыхание, стараясь выглядеть как можно более незаметным. Ему казалось - Арине известно нечто такое, что поможет распутать это странное дело.
Вязова подозрительно шмыгнула носом, но удержалась на грани истерики. Приоткрылась дверь, просунулась бритая голова Сашки. Но ведун бросил на него такой красноречивый взгляд, что казалось, в двери останется прожженная дыра. Обошлось. Удивлённый Саня поспешил убраться по добру, по здорову.
Сам Олежка дёрнул Богдана за рукав.
- Воды дай!
Бухгалтер неуклюже встал, чуть не свалив свешивающиеся со стола бумаги, обойдя перекочевавший из Ромкиного кабинета фикус, отодвинул жалюзи, вытащил из коробки Аринину чашку, нацедил воды из фильтра. Все эти простые действия казались ему сейчас такими долгими, что он непроизвольно втянул голову в плечи, опасаясь едкого замечания Олега. Тот промолчал.
- Ну же, Аринушка, не томи, - напоив её водой, продолжал допытываться ведун-психолог. - Представь, что мы с Богданом - два огромных уха, сбежавших от слона тебя послушать. Раз-два, поехали!
- Хорошо, - сдалась Вязова. - Только я хотела вначале всё обсудить с Тарой Владленовной...
- Ещё чего! Ты нам доверяй, а не этой старой перечнице, - обиделся ведун.
- Но двадцать четыре года руководства специальной лабораторией не вычеркнешь. Она куда осведомлённей об этой чертовщине, - попыталась защитить наставницу Арина. Потом махнула рукой, окончательно капитулируя. - Хорошо, только потом не думай, будто в моей голове завелись тараканы.
- О, ты не видела моих таракашек-букашек. Давай ими померяемся. Чур, ты первая, - не выдержал Олежка.
Арина вымученно улыбнулась и начала рассказ.
Закрыв дверь за коллегами, она задержалась в прихожей поправить сохнущий на вешалке свитер. Пристроив рядом забытую Ромкой жилетку, она хотела было отправиться в ванную, но задержалась у висящего в прихожей зеркала, большого, в деревянной песочно-коричневой раме. Его заказывала в тон прочей мебели, дабы не портить композицию.
Итак, Арина взглянула в зеркало и вначале увидела за своей спиной расплывчатую женскую фигуру, не узнать которую не могла. Тутохина! Собственной персоной пожаловала! Арина машинально отступила к зеркалу, ещё не осознавая всей серьёзности происходящего.
Словно старый телевизор, у которого сбилась антенна, зеркало покрылось рябью, мигнуло, и из полумрака на Вязову взглянул человек. Тот самый, что должен был сейчас лежать у подъезда. Он и лежал там, неестественно вывернув шею. Большое, полупрозрачное тело никуда не делось. А вот сама сущность Мары, парящая над телом, казалась вполне осязаемой, реальной, готовой шагнуть в квартиру своей убийцы.
Злобно зыркая на Арину красными глазами, он нехорошо ухмыльнулся и протянул руку-лапу, словно пробуя на прочность разделяющее их зеркало. Внутри Вязовой всё похолодело. Она поняла - ничто его не остановит, и ничто её не спасёт. Порождение Запредельного оскорблений не прощает.
Руки-ноги не слушались. В позвоночник вонзались острые иглы холода, в груди жгло и горело. Во рту сделалось сухо и больно. Казалось, язык сейчас растрескается. Как она нашла в себе силы закричать, она не представляла и сейчас. Тогда из горла вначале вырвался хрип, сипение хронического астматика, и только потом голос набрал силу, завибрировал в предметах, разнёсся по сонному дому.
Одеревеневшее со страха тело накрыла волна холода, и вот уже белёсая тень Тутохиной проскользнула сквозь Вязову, растворяясь в зеркальной глади. Холод отрезвил Арину. Та попятилась, споткнулась, осела на обувную тумбочку.
А в зеркале боролись двое. Тутохина побеждала. Её удлинившиеся белые пальцы буквально рвали голодную Мару на части, и из ран струился грязно-серый дым... Отчего-то Вязова знала - не её, горемычную, защищает призрак. За себя мстит.
Расправившись с Марой, призрак облаком вылетел из зеркала и скрылся в Арининой гостиной, как ни в чём не бывало. Сама Арина ошеломлённая, опешившая, перепуганная до полуобморочного состояния, так и сидела на тумбочке, пока в дверь не позвонили.
Трясущимися руками, ожидая от жизни очередного подлого пинка, Арина отперла замки, оставив только цепочку, осторожно открыла дверь. Сосед с соседкой из квартиры напротив пожаловали. Он - в цветастых трусах, зато с молотком в руке. Она, в ночной рубашке, осторожно выглядывая из-за его плеча, сжимала в костлявой ручонке нож.