— Идём?
Голос мой был спокоен, даже чуть брюзглив, и она облегчённо улыбнулась:
— Пошли.
Я по своей карте видел, что нас ждёт целый каскад подобных же бассейнов, соединённых этим ручьём. Но сразу у водостока треиры нас не поджидали. Всё-таки агрила их не кровь сородичей, которой вниз по течению натечь должно было уже много. Очень похоже, что реагировали они на посторонние шумы, как бы не звуки металлических наших сапог, которые о того заглушал водопад. А когда мы от него отошли, тут-то они и полезли. Но тактика была уже отработана, застать врасплох своими бросками из-под воды они не могли, я определялся по возмущениям воды над ними, а Тарре помогало тёмновидение её шлема. Оно, выходит, не только в темноте зрение улучшает?
С первыми двумя я ещё держал себя в узде, но, аккуратно проткнув второго, вдруг послышалось мне разочарованье в выдохе орчанки, а ещё… Недалеко от нас, но на полтора метра выше стояли и глядели студентки…
И мне вспомнилось старое, с советских времён присловье во всех единоборствах: «Сотвори бой!» А здесь не ринг и даже не фехтовальная дорожка. Здесь — истинное место боя.
А тут ещё… Ручей стал шире, и я увидел, что к нам параллельным курсом шли сразу два нарушения монохромности. А за ними — ещё пара. И ещё… И сдерживаться перестал. Ткнул пальцем в первые два следа, ухмыльнулся во все тридцать два зуба и пригласил:
— Станцуем?!
Кажется, совсем недавно я предположил, что танец — это некая имитация секса. Но тогда и бой — это лишь имитация танца! О, как смертельно мы танцевали! Танец, по сути, отличается от обычных телодвижений тем, что в нём нет ни одного лишнего жеста, вот и мы были предельно лаконичны! И опять же, как вовремя мы получили урок от Нерриальвелли!.. В памяти стояла её фигурка, как филигранно-экономно она двигалась, как красиво! Потом Тарра мне подтвердит, что и она словно увидела ту эльфийку. И вроде бы, чисто абстрактные каты с алебардой для меня и топором — для неё, стали сугубой практикой!
В общем, за три с половиной минуты мы перебили двадцать два треира. Далее образовалась небольшая пауза, и в неё вклинился возглас Гаррота:
— Лекс, Тарра, пропустите вперёд орков! И держите вторую линию!
И нас обошли Оггтей с Ветоггом.
Эта заводь оказалась меньше предыдущей — всего в ней обитало только тридцать семь особей. Орки его и дочистили. Правда, им на это понадобилось почти десять минут.
При ней не нашлось естественной преграды, и, когда мы с Таррой подошли к истоку из него, на нас попёрла следующая волна. Была она ещё плотнее предыдущей — тридцать одна штука, но “упоение в бою” нас не покинуло, и оркам мы опять оставили меньше — двадцать три. Но опять у нас ушло на раунд шесть минут, а у них — пятнадцать.
Дальше вперёд нас мэтр Гаррот не пустил: и передохнуть требовалось, и лут собрать. Опять Тарру оставили на стрёме, а мы принялись подтягивать к Лесле туши. Отдых — это смена деятельности? Да, теперь работали совсем другие группы мышц. И работали они совсем в другом скоростном режиме! Хорошо хоть по воде тащить туши было легче, а все они сгруппировались в основном в трёх местах, хорошо, что оба озерца эти были неглубокими — максимум по пояс, ну и, чтобы переодеться в сухое для обладающих системным рюкзаком — ни времени, ни сил не требовалось. Но почти сотня тел — больше центнера каждое! Час пахоты! Умаялись… После — полчаса отдыхали. Свежие треиры нас не тревожили. Верно, другой водопадик впереди?
Ещё на предыдущем водоёме Лесла вскрикнула: «Есть!» Чи-сан напомнила, что девушка делала девять дюжин. Значит, закончила. И теперь она выражала осторожную надежду на тридцать шесть дюжин.
— Вы в подобном же данже свой Золотой удар взяли?
— Да, с хакаридами. Их хватило. Даже с небольшой добавкой.
— Пять сотен?
— Четыре с половиной.
— Совсем небольшая… Но как легко у Вас всё получается… С хакаридами тоже какой-нибудь Ваш трюк сработал?
— Нет. Мы вместе нашли победную тактику. А я так и вообще, практически в боях не участвовал. Разделка, разделка, разделка…
— И Золотой удар! А что ещё предлагали?
— Удар мастера. Еле удержался.
— Да правильно сделали!
— Да, правильно. Но удержался еле-еле.
И тут в разговор встрял педагог. Мэтр Гаррот обратился к их семейному стражу:
— Юноша, расскажите-ка нам, что вы знаете о треирах? Почему их кожа так дорога?
Шлем у всех студентов был снят, и выражение лица завзятого пятёрочника, которому ни один вопрос в рамках программы от настырного препода не страшен проявилось отчётливо.