- А кроме того, этот метод требует времени. Пока гонорары получишь, можно с голоду умереть.
Литераторы помолчали.
- Можно еще одолжить у кого-нибудь из знакомых собаку и с ней просить милостыню, изображая слепого. Причем надрессировать псину таким образом, чтобы она кусала за задницу всех, кто не будет ничего подавать... Воспитывать таким образом в людях милосердие.
- Собаку тоже надо кормить. Пока мы ей на мясо заработаем, она сожрет нас самих!
- Слушай, у нас столько друзей и приятелей, они все так нас любят, что совершенно спокойно могут прокормить двух литераторов. Как ты на это смотришь, Дамкин?
- В принципе, конечно, можно некоторое время покормиться у наших друзей и знакомых, только им это вскоре надоест. Ты же знаешь, какие они все эгоисты!
- Ничего страшного. Как только им надоест, мы еще что-нибудь придумаем... Одному из нас можно условно умереть, а другой будет ходить и собирать деньги на похороны. А потом устроить воскрешение из мертвых, как у Иисуса Христа.
- Нет, это плагиат с Библии. Лучше всего собирать деньги на что-то благотворительное, как фонд Ленина. Например, создать фонд Дамкина и Стрекозова. Накопим кучу денег и купим телевизор.
- Фонд Дамкина и Стрекозова - это хорошо, - оценил Дамкин. - Но это тоже плагиат с вышеупомянутого фонда Ленина! Да и какой дурак будет вносить в него деньги? Знаешь, наши друзья готовы пить с нами водку, читать и похваливать наши стихи и рассказы, хвастаться повсюду, что они лично знают Дамкина и Стрекозова, но кормить нас никто из них не согласится! Среди них нет филантропов.
- Эх! - горестно вздохнул Стрекозов, осуждая черствых друзей.
- Лучше бы создать что-нибудь абстрактное. Чтобы мы к этому как бы не имели никакого отношения. Например, Общество Охраны Ёжиков. Солидное название и цель гуманная - сохранить в России ёжиков, пока красные их окончательно не занесли в Красную книгу. Для такой великой идеи деньги отдавать легко и приятно. Не нам же это надо, а всем любителям животных!
- Это точно. Охрана ёжиков - это ты хорошо, Дамкин, придумал! одобрил Стрекозов, который, как и Дамкин, очень любил этих добрых и колючих обитателей лесов. - Эмблему общества Бронштейн нарисует!
- Рекламный плакат тоже можно поручить Бронштейну, типа "А ты записался в Общество Охраны Ёжиков?".
- А тех, кто не запишется в Общество или будет не вовремя платить взносы, мы будем обличать в стенгазете и даже в специальном литературном альманахе "Ёжик"! В "Билла Штоффа" можно вставить главу, где он спасет ёжиков.
- Главное, не только вступительные взносы собирать, но и добровольные пожертвования! О! - вспомнил Стрекозов. - Пионер Иванов мне на твой день рождения копилку подарил! В нее и будем собирать деньги!
- Отлично! - порадовался Дамкин. - Жалко, что копилка в виде свиньи, а не ёжика.
- Можно перекрасить под ёжика. Бронштейн это запросто сделает.
Глава следующая,
в которой литераторы отказываются от выгодной сделки
На деле превосходство в различных отдельных областях культуры достигается ценой деградации всей культуры данного общества в целом.
Э.Б.Тайлор "Первобытная культура"
Отпив большой глоток уже остывшего кофе, Дамкин увидел начинающего литератора Торчкова, к сожалению, их знакомого.
- Так я и знал, что вы будете в этой кофейне! - обрадовался Торчков. Я вас как раз искал!
- Привет, как поживаешь?
- Сейчас расскажу, только возьму себе кофе.
Торчков поставил на стул дипломат и сходил за кофе.
- Вот тебе и деньги, - молвил Стрекозов. - Продадим ему сейчас еще с десяток рассказов.
Вернулся Торчков с чашечкой кофе и булочкой.
- У, какая вкусная булочка! - воскликул Дамкин и отломил половину.
- Я, в общем-то, хотел провернуть с вами одно дельце, - осторожно сказал Торчков. - Я и в кофейне этой уже три раза был, а вас не было...
- Что за дело? Принес новый роман на рецензию? - поинтересовался Стрекозов.
- Нет, какой там роман! Дел много, писать некогда! Я столько связей с редакторами наладил! Мне уже два члена Союза писателей рекомендации написали.
- Поздравляем, с тебя бутылка.
- Но это еще не скоро. Понимаете, связей много, а вот произведений у меня пока не хватает!
- Так может, тебе еще рассказиков подкинуть?
- Это само собой, - Торчков отпил, обжегся и отодвинул чашку. - А сколько стоит ваш "Билл Штофф"?
- "Билл Штофф" не продается! - твердо сказал Дамкин.
- Ты чего, Торчков, того? - поинтересовался Стрекозов. - Пол-Москвы знает, что его написали Дамкин и Стрекозов, тебе же лицо побьют!
- Так ваши фамилии тоже останутся. Будет у романа три автора: Дамкин, Стрекозов и Торчков. Я даже свою фамилию после ваших поставлю! А кроме того, вы мне продадите право на издание. У меня есть одно издательство, которое с удовольствием возьмется его печатать, если я его им предложу.
- Нас это не интересует, - Дамкин поморщился.
- "Билл Штофф" - это святое! - подтвердил Стрекозов.
- Ну зачем он вам? Вы же сами его никогда не опубликуете! Стоит какому-нибудь издателю взглянуть на ваши с позволения сказать лица... А я его выведу в мир! Литература - дело моей жизни, - гордо сказал Торчков.
- Разговор окончен, - сказал Стрекозов. - Рассказов мы тебе можем продать хоть пять килограммов, а наш роман останется нашим романом!
- Жаль, - вздохнул Торчков. - Была бы выгодная сделка и для вас, и для меня.
- Что поделаешь!
- А сколько рассказов вы мне можете продать?
- Сколько тебе надо?
- Для начала штук двадцать.
- Двадцать рассказов! - воскликнул Стрекозов. - Да это только сотая часть того, что у нас есть!
- Но вы выберите самые интересные!
- Ну, разумеется!
- Эх, мне бы еще соавтора найти! - вздохнул Торчков. - Я бы с ним тоже много чего понаписал! И как только вы познакомились друг с другом? Вы и в детстве были знакомы?
- Ага. Играли в одной песочнице! - Дамкин вытащил из пачки папиросу, взглянул на плакат "Не курить!" и убрал ее назад.
- Да нет, я серьезно!
- Если хочешь серьезно, могу рассказать, - Дамкин вальяжно развалился на стуле. - Однажды познакомился я с симпатичной девушкой. Маша ее звали, как помнится. Она замужем была за таким ревнивым грузином. Пьем мы с ней чай с бубликами, говорим о роли личности в произведениях графа Льва Толстого. Вдруг звонок в дверь, я прячусь в шкаф. Сижу в шкафу, сочиняю стихи, вдруг снова звонок в дверь, и ко мне в шкаф лезет кто-то еще. Это был Стрекозов, так мы и познакомились...