Так что оставалось лишь вести себя как прежде, пытаясь хоть в чем-то опередить других. Каждое утро он первым являлся на работу и преспокойно успевал просмотреть газеты и факсы и уже имел готовые выводы, когда остальные коллеги еще только протирали глаза на летучках. Целеустремленность успела войти в его плоть и кровь.
Он открыл дверь кабинета и замешкался на мгновение, прежде чем включить свет. У этого тоже была своя история — история о налобном фонарике. Причем, увы, просочившаяся наружу и гулявшая, он знал, по всему МИДу. Много лет назад норвежский посол в США вернулся на некоторое время в Осло и как-то ранним утром позвонил Торхусу, спросив, что тот думает о ночном выступлении президента Картера. Торхус только-только вошел в свой кабинет и еще не успел ознакомиться со свежими газетами и факсами, а потому не сумел дать немедленного ответа. Как и следовало ожидать, день был загублен. Дальше — больше. На следующее утро посол позвонил снова, как раз в тот момент, когда Торхус развернул газету, и спросил, каким образом ночные события могут повлиять на положение на Ближнем Востоке. Назавтра послу снова потребовались какие-то ответы. И Торхус тоже пролепетал что-то невразумительное за недостатком информации.
Он начал приходить на работу еще раньше, чем прежде, но у посла, похоже, было седьмое чувство, поскольку каждое утро его звонок раздавался именно в тот момент, когда Торхус только садился за стол.
Так продолжалось, пока начальник департамента, случайно узнав, что посол живет в маленьком отеле «Акер» прямо напротив МИДа, не догадался, в чем дело. Всем было известно, что посол любит вставать ни свет ни заря. Он не мог не заметить, что свет в кабинете Торхуса загорается раньше, чем в других, и решил разыграть пунктуального чиновника. Тогда Торхус купил себе налобный фонарик и на следующее утро успел просмотреть все газеты и факсы, не зажигая люстры. И сидел так с налобником почти три недели, пока посол не сдался.
Но теперь Дагфинну Торхусу было наплевать на шутника посла. Он открыл конверт, в нем оказалась расшифровка шифрограммы под грифом «совершенно секретно». Прочитав сообщение, он пролил кофе на докладные записки, лежавшие на столе. Короткий текст оставлял простор для фантазии, но суть заключалась в следующем: посол Норвегии в Таиланде, Атле Мольнес, найден с ножом в спине в одном из борделей Бангкока.
Торхус перечитал сообщение еще раз, прежде чем отложить его в сторону.
Атле Мольнес, бывший политик и член Христианской народной партии, бывший председатель комитета по финансам, стал теперь бывшим и во всех остальных отношениях. Это казалось столь невероятным, что Торхус невольно бросил взгляд в сторону отеля «Акер» — не притаился ли там кто за гардинами? Но отправителем сообщения являлось норвежское посольство в Бангкоке. Торхус чертыхнулся. Ну почему это случилось именно теперь и именно в Бангкоке? Не следует ли сперва известить Аскильсена? Нет, тот сам скоро обо всем узнает. Торхус посмотрел на часы и поднял телефонную трубку, чтобы позвонить министру иностранных дел.
Бьярне Мёллер осторожно постучал в дверь и вошел. Голоса в переговорной утихли, все повернулись в его сторону.
— Бьярне Мёллер, руководитель убойного отдела, — представила его глава Управления полиции и жестом пригласила садиться.
— Мёллер, а это статс-секретарь Бьёрн Аскильсен из канцелярии премьер-министра и Дагфинн Торхус, начальник департамента МИДа.
Мёллер кивнул, выдвинул стул и попытался засунуть свои длиннющие ноги под большой овальный дубовый стол. Кажется, он уже видел моложавое, веселое лицо Аскильсена по телевизору. Неужели он и впрямь из канцелярии премьер-министра? Значит, неприятности случились немаленькие.
— Прекрасно, что вы смогли так быстро прийти, — произнес, картавя, статс-секретарь, нетерпеливо барабаня пальцами по столу. — Ханне, расскажи ему вкратце, о чем мы здесь говорили.
Начальник Управления полиции позвонила Мёллеру двадцать минут назад и без всяких объяснений велела явиться в МИД в течение четверти часа.
— Атле Мольнес найден мертвым в Бангкоке. Предположительно он был убит, — начала она.
Мёллер увидел, как начальник департамента МИДа при этих словах закатил глаза за очками в стальной оправе. Выслушав историю до конца, Мёллер понял его реакцию. Надо быть полицейским, чтобы сказать про человека, найденного с ножом, точащим из спины слева от лопатки и вошедшим сквозь левое легкое в сердце, что тот «предположительно убит».
— Его нашла в гостиничном номере женщина…
— В борделе, — поправил ее чиновник в стальных очках. — И нашла его проститутка…