– Кто из посольских последним видел Мольнеса?
Она задумалась.
– Должно быть, Санпхет, его шофер. Они с послом были добрыми друзьями. Шофер очень тяжело переживает утрату, поэтому я отпустила его на пару дней.
– Почему же он не отвез посла на встречу в день убийства, раз он шофер?
Она пожала плечами:
– Я тоже думала об этом. Посол не любил ездить по Бангкоку один.
– Гм. А что вы можете рассказать мне о шофере?
– О Санпхете? Он служит в посольстве с незапамятных времен. Никогда не бывал в Норвегии, но знает названия всех норвежских городов. И еще имена всех королей. И Грига любит. Не знаю, есть ли у него дома проигрыватель, но мне кажется, он собрал все существующие диски с музыкой Грига. Очень приятный пожилой таец. – Она наклонила голову набок и обнажила десны.
Харри спросил, не знает ли она, где можно встретиться с Хильде Мольнес.
– Она у себя дома. Боюсь, в ужасном состоянии. Я хотела бы посоветовать вам подождать немного, прежде чем говорить с ней.
– Благодарю за совет, фрёкен Виг, но мы не можем позволить себе такую роскошь, как ожидание. Не могли бы вы позвонить ей и сообщить о моем прибытии?
– Да, понимаю. Извините.
Он повернулся к ней:
– Откуда вы родом, фрёкен Виг?
Тонье Виг удивленно посмотрела на него. А потом заливисто рассмеялась, но смех ее звучал несколько напряженно.
– Это что, допрос, инспектор?
Харри не ответил.
– Если это так важно, то я выросла во Фредрикстаде.
– Я так и подумал, когда вас услышал, – сказал он, подмигнув.
Изящная тайка в холле запрокинула голову, сидя на стуле, и впрыскивала себе в очаровательный носик какой-то спрей. Харри деликатно кашлянул, она вздрогнула и смущенно захихикала, с глазами, полными слез.
– Простите, но в Бангкоке очень грязный воздух, – сказала она.
– Я это заметил. Не дадите ли мне номер шофера?
Она покачала головой и шмыгнула носом.
– У него нет телефона.
– Ну что же. А жилье-то у него есть?
Его шутка ей явно не понравилась. Написав на листке адрес шофера, она подарила ему на прощание едва заметную улыбку.
Глава 11
Слуга уже стоял в дверях, когда Харри шел по аллее, направляясь к резиденции посла. Он проводил Харри через две большие комнаты, изысканно обставленные мебелью из тростника и тика, и вывел через террасу в сад, разбитый позади дома. Орхидеи полыхали желтым и синим, а под сенью больших раскидистых ив порхали бабочки, словно вырезанные из цветной бумаги. Возле бассейна в форме песочных часов они нашли жену посла, Хильде Мольнес. Она сидела в плетеном кресле, одетая в розовый халат, перед ней на столике стоял такой же розовый коктейль, и ее солнцезащитные очки закрывали пол-лица.
– Вероятно, это вы – инспектор Холе, – проговорила она с твердым «р», что выдавало в ней уроженку района Суннмёре. – Тонье позвонила мне и сообщила, что вы направляетесь ко мне. Хотите что-нибудь выпить, инспектор?
– Нет, благодарю.
– Напрасно. Знаете ли, следует пить в такую жару. Вспомните о балансе жидкости в организме, даже если вам не хочется пить. Здесь слишком быстро происходит обезвоживание.
Она сняла очки; глаза у нее, как Харри и предположил при виде ее черных как вороново крыло волос и смуглой кожи, оказались карие. Живые, но покрасневшие. Горюет или напилась с утра, подумал Харри. Или и то и другое.
Он прикинул, что ей на вид сорок с небольшим, но выглядела она превосходно. Чуть поблекшая красавица средних лет, из высшего слоя среднего класса. Кажется, он видел ее раньше.
Харри уселся в другое плетеное кресло, которое тотчас прогнулось, облегая тело, словно только его и дожидалось.
– В таком случае я бы выпил воды, фру Мольнес.
Она отдала распоряжения слуге и, махнув рукой, выпроводила его из сада.
– Вам сообщили, что вы можете увидеть вашего мужа?
– Да, благодарю, – сказала она.
Харри отметил резкие нотки в ее голосе.
– Мне наконец позволили увидеть его. Человека, с которым я прожила в браке двадцать лет. – Ее карие глаза потемнели, и Харри подумал, что, пожалуй, правильно говорят, будто к берегам Суннмёре в свое время прибило немало португальцев и испанцев, потерпевших кораблекрушение.
– Я вынужден задать вам несколько вопросов, – произнес он.
– Тогда поторопитесь, пока на меня еще действует джин. – И она перекинула через колено стройную, загорелую и наверняка только что выбритую ногу.
Харри достал блокнот. Не то чтобы ему так уж необходимо было вести запись, но не хотелось смотреть на нее, пока она будет отвечать. Так легче беседовать с родственниками жертв.