Золтан скис. Шандор победно замахал платочком и старательно облобызал мою ручку:
— Милая Павла, я знал, что вы меня поддержите!
— Шандор, пуся, не стоит благодарностей!
Тут в библиотеку вошел позевывающийУла. Золтан кинулся к нему и так вцепился в полу его камзола, что я испугалась, что и второй костюмчик моего Помощника прикажет долго жить.
— О, граф, вы как раз вовремя! — взвыл Золтан, впервые изменив своей традиционной сдержанности. Ула, который с трудом выносил Шандора, изумленно воззрился на Золтана и попытался выдрать свою полу изего цепких рук. Не тут-то было. Пока Ула с вытаращенными глазами и застывшей светской улыбкой выцарапывал злосчастный кафтанчик, Золтан умолял его вразумить глупого брата и не позволить свершиться великому позору рода Басоров.
Ула проявил недостойное аристократа малодушие и заявил, что жаждет полюбоваться старинным венгерским обычаем, так сказать, на практике. Мол, он ради этого и приехал. Золтан, видя, что его инициативу не поддержали, аккуратно впал в ступор рядом с отцом.
Шандор скромно поторжествовал победу, помахал платочком над поверженными противниками и отправился к ждущей развлечения толпе. Мы с Улой последовали за ним, однако на улице постарались держаться в стороне.
Шандор же развлекался вовсю и уж, конечно, не намерен был скромно стоять в сторонке. Первым делом, он залез на какой-то холмик и оттуда обратился к народу с прочувствованным спичем о необходимости и важности ежегодного перетряхивания могил с целью обнаружения кровососущих диверсантов, маскирующихся под мирных покойников. Толпа согласно поревела, подкрепляя свое краткое и эмоциональное выступление демонстрацией топоров и связок чеснока. Тут же вертелся и церковный сторож с неизменной берданкой на плече. (Наконец-то я узнала, что его зовут Миклош.) Так вот, этот самый Миклош принародно заявил, что по такому случаю зарядил свой музейный обрез серебряной пуговицей и что ежели какой вампир только высунется из могилы, то получит серебряной пулей в… ну, куда попадет, туда и получит.
Немножко в стороне я заметила насупленную группу местных аборигенов, вооруженную чуть ли не до зубов. Не хватало только пулеметной установки. Возглавляла эту группу мрачная баба с вилами наперевес и топором у пояса, за ней маячил тихий мужик с косой и штук восемь разнокалиберных дев в возрасте от восьми до восьмидесяти, все с серпами и молотами.
Мне стало интересно, почему это бандформирование окопалось в углу, и я спросила свою горничную, которая торчала неподалеку:
— А почему вон те люди стоят в стороне?
Горничная зыркнула глазами в их сторону и доложила:
— Так это Йожкова баба с детьми, кумом и свекрухой своей полоумной. В прошлом году лошадь споткнулась на могиле старого Йожкова, но тогда свекруха сама его могилу отстояла. Как начала косой махать и выть — все и разбежались. Вместо Йожкова разрыли старую Вандиху и успокоились.
— А почему в этом году свекруха привела подкрепление? — заинтересовалась я местными разборками. — Сдает старушка, силы уже не те?
Горничная кивнула:
— Почти, но дело не в этом. Дочь старой Вандихи поклялась с косой в руках отстоять честное имя матери и вырыть в этом году старого Йожкова, чего бы ей это ни стоило, и желательно закопать вместе с ним всех остальных Йожковых. Вот поэтому и народу-то так много собралось. Всем охота посмотреть, как молодая Вандиха Йожкову охаживать будет. Хозяин деревенской гостиницы даже ставки принимает…
— Ух ты! — восхитилась я. — И че? Кто котируется выше?
— Вообще все ставят на Йожкову, — доверительно сообщила мне горничная. — Уж больно она хорошо с вилами управляется, а топор с размаху всаживает до половины в толстенный пень. Но и Вандиха не промах. Ей под косу лучше не попадаться… Да вон она и сама стоит.
И вправду, в другом углу грозно торчала вторая могучая баба с косой и набором вооруженных родственников за спиной. По ее виду можно было с уверенностью сказать, что баба настроена биться до последнего Йожкова. Я оживилась: похоже, представление будет с размахом, главное, ничего не упустить.
Шандор наконец закончил свое выступление, которое считал произведением ораторского искусства, и скромно откланялся. Из толпы выдвинули зареванного ребенка в белом балахоне, нежный возраст которого тщательно скрывал его пол. Группировка Вандихи тут же начала качать права и заявила, что дите — ставленник Йожковых и к тому же, прости Господи, девка. Йожковы привычно обиделись и посоветовали Вандюкам разуть зенки. Ребенка зажали в толпе, проверили на наличие необходимого пола и популярно доказали его родственные связи. Убедившись, что Йожковых там не было и в десятом колене, Вандюки разрешили усадить пацана на лошадь и пустить по кладбищу.
Дальше была просто потеха. Лошадка, которая, видно, выполняла этот маршрут уже раз десять, привычно протрюхала к могиле Йожкова и старательно там споткнулась, непрозрачно намекая на то, что там лежит что-то интересное. Вандюки, как стая безработных могильщиков, кинулись к могиле с лопатами, но натолкнулись на стену из Йожковых. Свекруха оседлала могильную плиту дорогого мужа и заявила, размахивая косой, что если какая-нибудь зараза из Вандюков только копнет лопатой в районе могилы ее любимого муженька, то получит в рыло без всяких базаров. Вандиха подняла в воздух свою косу и произнесла заготовленный манифест, весь смысл которого сводился к тому, что она и сама, абсолютно без всяких базаров может налупить старой Йожковой в пятак, так что мало не покажется. За козла, как говорится, пришлось отвечать…
Зрители разделились на два лагеря и стали активно болеть. Хозяин деревенской гостиницы исправно выполнял роль рефери и принимал последние ставки. Тем временем в районе могилы старого Йожкова поднялась пыль столбом, слышался только визг и сопение дерущихся, да иногда в стороны летели волосы и клочья одежды.
Поскольку зрители не обращали на то, что творится вокруг, никакого внимания, Шандор тихонько взял под уздцы лошадку и повел ее дальше. Мы с Улой с трудом оторвались от увлекательного зрелища, где Йожкова наматывала на вилы юбку Вандихи, и последовали за ним, с сожалением оставляя поле боя. Шандор, правда, заверил нас, что это мочилово будет продолжаться еще долго. Хорошая драка в этих краях — единственное развлечение.
Лошадка покорно обошла все кладбище, но более нигде не споткнулась. Тогда Шандор, воровато оглядевшись по сторонам, повел лошадку дальше в лес. Малец на лошади начал было возмущаться, но, получив горсть конфет, благополучно заткнул себе ими рот.
— Шандор, вы что, хотите искать могилу Жужи в лесу? — поинтересовалась я, бросая последний взгляд на свекруху Йожкову, окучивающую кого-то из Вандюков подручным инвентарем.
— Разумеется, моя дорогая, — кивнул Шандор. — Нельзя было ожидать, что Жужу похоронят на кладбище. Скорее всего, ее зарыли где-нибудь в лесу.
Зарытую в лесу Жужу мы искали долго. При этом дитя на лошади нажралось сладостей на всю оставшуюся жизнь. Хитрый маленький вымогатель начинал реветь, как только пережевывал очередную порцию сладостей. Приходилось срочно пихать ему в рот новую.
Между прочим, не только мы с Улой плелись за Шандором и белой лошадкой с пацаном на холке. От кладбища за нами увязались диковатого вида мужичок в красных шароварах под цвет носа и приплясывающая дева в длинной рубахе и валенках.
— Кто это? — тихо спросила я у Шандора. Шандор оглянулся, увидел сладкую парочку, кинул им пару грошей на опохмелку и ответил:
— Да это дурачки местные. Рудя-цыган и Марушка. Рудя, кстати, отстал от цыганского табора в ту самую ночь, когда исчезла Жужа. Я думал, что Рудя увидел нечто жуткое, отчего его разум помутился, и пытался поговорить с ним, но он постоянно бормочет что-то о пожаре. Я не смог добиться от него ничего, что навело бы меня на след Жужи.
Я вдруг вспомнила про огуречный лосьон. Интересно, а это поможет разговорить Рудю? Надо проверить.
Лошадка послушно обошла все окрестные кусты, но ни разу не споткнулась и даже не заржала. Шандор сник. Я попыталась его утешить:
— Не переживайте, Шандор, зайка. Наверное, могила находится подальше отсюда.
— Вся надежда теперь на спиритический сеанс, — вздохнул малыш. — Милая Павла, я знаю, вы придете. Могу ли я рассчитывать и на вас, граф?