Когда я добрался до юсупова бобика, пот с меня тёк как с боксёра в двенадцатом раунде.
Юсуп улыбнулся.
– Поджарило?
Я обмахнулся шляпой, кивнул в сторону девчонок.
– Как ты узнал дорогу? Связывался по мобилке с девчонками?
– В среду здесь были мои бойцы, забыл? Всё, ходи аккуратно, не мешай, что заметишь – говори.
– Есть, пан начальник!
– Пошёл ты! А это что за… Твою мать! Маслина!
Я глянул в сторону леса. По грунтовке нёсся джип, останавливаться не собирался.
Юсуп сорвался с места, побежал навстречу джипу, замахал руками: мол, куда прёшь?!
Джип остановился в трёх метрах от Юсупа. Из салона выпрыгнул депутат Маслина, следом – четыре крутоплечих мордоворота.
Юсуп качнул головой.
– Вы вроде не дурак, гражданин Маслина, а ведёте себя как идиот!
Маслина сыграл желваками мотив “На кого хвост поднял, мусор?!”. Юсуп указал пальцем на джип.
– Садитесь в машину, и чтобы я вас здесь не видел! Затопчете хоть один след – пойдёте по статье. Пойдёте все, до единого идиота.
Маслина сплюнул под ноги.
– Как там тебя? Юсуп? Ты не въехал. Здесь ищут моего сына.
– Точно. Только ищу я. Вы здесь лишний.
– Что здесь делает этот…
Маслина указал взглядом на меня. Презрения во взгляд Маслина отвесил вовсе не как законченный скупец.
Юсуп улыбнулся.
– Гражданин Янов привлечён к делу как ценный… нет, как ценнейший свидетель. А вы, господин Маслина, пожалуйста, очистите от себя и своих людей территорию. Затопчете мне следы…
– Слышь, следопыт! Ты с кем разговариваешь так борзо? Со мной?! С Маслиной?!
Юсуп сложил руки за спиной. Я ткнул Юсупа в бок локтем.
– Плюнь. Юсуп. У гражданина депутата приступ мании величия. Кстати, я знаю, чем лечить.
Взгляд Маслины говорил, что я давно созрел для троекратного удара по голове монтировкой. По голове моей, само собой.
Я подошёл к Маслине, ткнул пальцем в депутатскую грудь.
– У вас новая рубашка. Не жалко?
– Только тронь, и от тебя ничего не останется.
– Давайте попробуем. А то на язык вы герой.
Маслина дал знак. К депутату подошли крутоплечие мордовороты. Потыкали в меня взглядами, иголки пообломали, очи поотводили.
Юсуп присвистнул.
– Граждане, граждане! А ну-ка, разошлись! Маслина, убери своих орлов, кому сказал?! Пальнуть в воздух, или дойдёт и так?
Маслина сплюнул под ноги, потопал к джипу. Крутоплечие личности взяли шефа в коробочку, сопроводили до дверцы.
Через минуту джип Маслины скрылся из виду в клубах поднятой буксующими колёсами пылищи.
Юсуп улыбнулся.
– Как мы его, а?
– Тебе от шефа будет чем уши прочистить.
– Я – к девчонкам. Не следи.
– Считай, что уже оскорбил до глубины души.
Юсуп улыбнулся, ткнул меня кулаком в плечо, направился к девчонкам.
Когда Юсуп подошёл, троица поднялась с песка. Девчонки понурились: мол, мы не виноваты, но крайними вы всё равно сделаете нас. Юсуп обернулся, жестом дал мне понять, что моя задача – как минимум не смущать девчонок проницательным взглядом Великого Сыщика.
Я подошёл к кострищу, осмотрелся.
Песок вокруг кострища и джипа истоптан, следов драки нет. Скатерть, служившая тарантинам столом, кровью не залита, не скомкана. Шашлыки недоедены, водка недопита, костёр не залит, догорел дотла, не осталось ни единой головёшки.
Возле кострища, в пакете, под тучей мух – почти ведро сырого мяса. От пакета к камышам тянулись дорожка из крысиных следов и узкая неглубокая колея. Похоже, местная крыса ночью утащила из пакета шмат мяса. Кусок выбрала большой, тяжёлый, в зубах не унесла. Пришлось бедняге волочь мясо по песку. Отсюда и колея.
От трёх сторон скатерти, служившей тарантинам столом, в сторону лесной дороги тянулись три колеи – глубокие, словно тащили нечто в центнер весом. Тела тарантин, например.
Три колеи заканчивались в двадцати метрах от скатерти-стола, ближе к лесной дороге, в одной точке – там, где начинались следы от машины.
Я подождал, пока фотограф снимет кострище, три глубокие колеи и песок вокруг ромкиного джипа.
Чтобы не стоять даром, я наблюдал за овчаркой, учился работать с прилежанием, а не так, как я. Метр за метром псина обнюхивала берег, нос от земли не оторвала ни разу.
Фотограф жестом показал мне, что закончил.
Вдоль колей, что тянулись от скатерти-стола в сторону лесной дороги, я прошёл до места, где колеи обрывались. Три колеи сходились в одной точке. Дальше – следы от машины, что ездила взад-вперёд как минимум три раза. В четырёх местах машина буксовала.
Я оглядел окрестности. Возле кромки леса, в сотне метров от берега – густой кустарник.
Когда я подошёл к лесу поближе, узнал в кустарнике можжевельник. Я обошёл заросли со стороны леса.