Юсуп кхекнул.
– Такого я ещё не видел.
– Угадай, где Михалыч хранит ключ от жигулёнка.
– В замке, что ли?
– Ага.
– Значит, если за Михалычем следили, то увидеть, где хранится ключ от гаража, могли запросто. Чувак зашёл в гараж, взял удочки, и ушёл. Сел на поезд, который возвращается через сутки, и… Теперь делай с машиной, что хочешь. Хоть разбери по винтику.
Юсуп посмотрел на часы.
– Ого! Без пяти девять! Мне ещё надо успеть в квартиру Михалыча.
– Меня понятым возьмёшь?
– Ян, меня сожрут. Созвонимся.
Я потопал к джипчику.
Когда отъезжал, Юсуп и его команда вручную закатывали жигулёнок Михалыча в гараж.
Пока вдоль стены хлебозавода ехал к перекрёстку Шестой Продольной и Восьмой Поперечной, вспомнил, что дома нет хлеба. Заглянул в ларёк при хлебозаводе, купил батон.
От запаха свежего хлеба живот заурчал тремя котами. Чтобы ускорить встречу желудка с ужином, я прижал педальку газа к полу.
После ужина вприкуску к чаю я принялся грызть локти. На обыск Юсуп меня не взял. Мне аж засвербело найти хоть какое-то оправдание Михалычу посерьёзнее тех сказочных версий, что я выдал Юсупу.
Перед тем как провалиться в сон я вспомнил, что Михалыч по велению бабки-ясновидящей окунулся в пруд ради снятия негатива. Что ж, на безрыбье и известь творогом покажется.
*
*
Юсуп позвонил аккурат перед завтраком.
Обыск в квартире Михалыча прошёл вхолостую. Улик нашлось на целый ноль.
Зато спецы Юсупа установили, что на той глине в Щучьем наследил жигулёнок Михалыча. Значит, тарантин с шашлычка в гараж привезли наверняка на том жигулёнке.
Вдобавок в салоне жигулёнка собачка унюхала запах тарантин, всех троих.
На руле, на ключе, на ручке коробки, на дверце отметились пальцы Михалыча.
Напоследок тот сучок, что я нашёл за кустами в Щучьем, Юсуп дал понюхать собачке. Затем дал понюхать собачке носки Михалыча. Собачка сказала, что запахи одинаковые.
К нейтральным по отношению к Михалычу фактам Юсуп отнёс версию, согласно которой в Щучьем дядька Некто подтягивал тела тарантин к жигулёнку буксировочным ремнём. Следы на запястьях тарантин как раз подходят, а на ремне нашли кровь Ромки. У пацана на тыльной стороне ладони содран кусок кожи. Наверное, след от ремня.
Один плюс Михалычу Юсуп таки нашёл. Наверняка Михалыч в Новоделкино ездил. Билеты есть. Обратный куплен на станции Новоделкино, Юсуп проверил. Если Михалычу не купили билет помощнички…
На моё многословное возражение на тему “какие, к чертям собачьим, у Михалыча помощнички?!” Юсуп заметил, что пропало полмиллиона баксов. Недавно внучок зарезал дедку с бабкой за одну пенсию, а тут полмиллиона! За такое баблище и сыночка порешат, и помощничков найдут с десяток. Я согласился.
За всё про всё Юсуп задержал Михалыча на трое суток, потом придётся отпустить, ведь улики всё какие-то скользкие. Кроме запаха на сучке, конечно. Притом алиби… Похоже, в ту ночь он был в Новоделкино.
Билеты на поезд в Новоделкино и запах на сучке стыкуются паршиво. Либо Михалыч был в Новоделкино, либо в Щучьем. Если бы у Михалыча нашлось что-нибудь покруче билетиков на поезд…
Я напомнил Юсупу, что Михалыч возле бабки искупался в пруду. Мол, сбацай, чувак, омовение в святой водице, и будет тебе счастье.
На одежде Михалыча могли остаться бактерии из пруда. Я видел по телеку, как по бактериям из речки нашли убийцу. Там были какие-то особые зверюги, которые водились только в той речке. Убийца клялся-божился, что на той речке не бывал, а парни с микроскопами нашли на его одежде трупы редких зверюшек.
Михалыч говорил, что как приехал от бабки, только перекусил, и сразу пошёл в гараж. Про душ не говорил. Значит, наверняка не переодевался. Не голый же он купался в пруду! Как минимум в трусах. Там, в ткани трусов этих бактерий, наверное, полно.
Юсуп хохотнул.
– Сказал бы я тебе, чего там полно… Ладно, сейчас звякну лаборантам, перезвоню. Только кто поедет за святой водой? Если я буду тратить бензин на такие прогулки, меня уволят.
– Съезжу я. Ты проверять будешь?
Юсуп перезвонил через пять минут.
– Поезжай. Парни с микроскопами ждут. Трусы с Михалыча уже снимают.
– Я уже выехал.
– Валяй. Только боюсь, что если я Михалыча отпущу, Маслина даст команду переехать мужика джипом. Я Михалыча подержу в камере. Хотя бы до похорон.
– Даже если мы найдём Михалычу алиби?
– Маслине сейчас алиби до лампочки. Созвонимся.
Юсуп повесил трубку. Я присел к столу. Остывшую овсянку с изюмом хотелось проглотить в секунду, чтобы хоть на этой секунде сэкономить время, и побыстрее двинуть в Новоделкино. Когда научусь посылать спешку подальше?