- Адрес… Где вы проживали? При этом вопросе у парня брови сошлись, и это не ускользнуло от внимания майора.
- Я же говорил…
- Не помню.
- Улица Воскова, один, квартира девять.
- С кем вы проживали?
- Один.
- Где ваши родители?
- Их нет. Они давно умерли.
- Подробней, пожалуйста. Когда умерли?
- Отца я вообще не знаю, а мать умерла, когда мне было пять лет.
- Значит, вы сирота. Кто же вас вырастил?
- Я жил у тетки в Луге, у нее на иждивении.
- Когда вы приехали в Ленинград?
- В прошлом году. Я поступил учиться и переехал.
- Получили комнату? Адрес?
- Я же…
- Отвечайте на вопросы, - резко сказал майор.
- Улица Воскова, один, квартира девять.
- Каким путем вы получили комнату?
- Снял. Я долго ходил, искал, а потом нашел у старухи Горловой. У ней с дочкой было две комнаты, - одну она мне уступила.
В это время раздался телефонный звонок. Майор снял трубку.
- Товарищ майор, это Бураков говорит. Я выяснил. На улице Воскова, в доме один, вообще никто не живет. Там школа. Каплунов Валерий Георгиевич в городе не значится.
- Так.
Майор повесил трубку и снова обратился к арестованному.
- За комнату вы ей заплатили или она пустила вас так, за прекрасные глаза?
- Я заплатил ей тысячу рублей при въезде да еще потом…
- Деньги заработали?
- Я получил от родственников.
- Каких родственников?
- У меня же есть родственники. Я вам говорил.
- Не помню. Повторите.
- У меня есть тетка… Она живет в Луге.
- Вы сказали: родственники… Во множественном числе.
- Нет, больше никого нет. Я правду говорю, товарищ…
- Вы мне не товарищ, - холодно сказал майор.
- Извините, - смутился арестованный. - Как же вас называть?
- Называйте: гражданин следователь.
- Я вам правду говорю, гражданин следователь,
- Правда лучше всего. Значит, на улице Воскова, в доме девять, вы нашли комнату в квартире один.
- Наоборот, - поправил парень. - В доме один, квартира девять.
- По странной случайности, в этом доме помещается школа, и никаких квартир в нем нет, - отчеканил майор.
Глаза у парня стали круглыми и уставились в одну точку,
- Начнем сначала? - спросил майор через несколько минут. - Как ваша настоящая фамилия?
- Каплунов, - еле слышно ответил арестованный.
- Имя и отчество?
- Валерий Георгиевич.
- Год рождения?
- Тысяча девятьсот двадцать второй.
- Адрес?
Парень молчал, опустив голову на грудь. Плечи у него задергались, внутри что-то заклокотало, и он разразился рыданиями.
Майор, откинувшись на спинку стула, ждал,
- Теперь легче стало? - спросил он, когда арестованный несколько успокоился.
- Скажите, гражданин следователь, меня расстреляют? - со страхом спросил он.
- Не знаю. Все будет зависеть от вас. Чистосердечное раскаяние и правда могут облегчить вашу участь. Будете говорить правду? - Буду.
- Куда вы пускали ракеты?
- На Петропавловскую крепость.
- Рассказывайте все. Когда вы приехали в Ленинград, где жили без прописки, кто вам дал ракеты…
- Я все скажу… я все скажу… Теперь мне все равно. Я совсем не хотел пускать ракеты, но меня дядя заставил. Он ждал немцев и хотел им помочь, - начал говорить арестованный, всхлипывая и утирая рукавом слезы.
По мере того как он рассказывал, выяснилась картина предательства. Отец его - в прошлом торговец - был выслан за вредительство. Сам он жил у тетки. Кроме того, в Ленинграде находился дядя - Воронов Сергей Харитонович, проживающий на улице Воскова, в доме 13, квартира 7. Дядя последнее время работал в какой-то артели. В конце июня, когда началась война, дядя письмом вызвал племянника в Ленинград, и тот жил у него без прописки. Все разговоры о войне сводились к тому, что немцы обязательно победят и установят свой порядок. Дядя усиленно готовился к тому, чтобы сразу открыть большую торговлю. Среди знакомых, навещавших Воронова в последние дни, парень видел однорукого человека с золотыми зубами.
9. Дядя
В три часа ночи майор доложил результаты допроса своему начальнику.
- Запирался недолго?
- Да. Парень без опыта, с мелкой, подленькой душонкой. Расплакался от страха.
- Обнаглели, мерзавцы! Вылезли из подпола, установили связь с немцами и торопятся. Ну что ж, надо заняться дядей.
Майор коротко сообщил о дальнейшем плане своих действий и, получив разрешение, вышел из кабинета начальника.
Бураков, сильно уставший за последние дни, не раздеваясь прилег на диван с газетой и незаметно уснул. Как крепко он ни спал, а все-таки привычка заставила его вскочить, лишь только раздался телефонный звонок. В трубке он услышал знакомый голос майора. Короткие, отрывистые фразы приказаний привели его в себя и прогнали остатки сна.