К этому моменту с разных сторон на площадь вбежали еще три мутанта. Они были похожи на первого, но казались более развитыми и сильными. Цыгана не пришлось предупреждать об опасности. Он заметил всех нападавших, которые и не пытались скрываться, с шумом пробираясь сквозь ряды машин. Рейдер быстро огляделся, громко крикнул еще пару раз и исчез. Не убежал, не спрятался, а просто исчез. Тарч в этот момент смотрел прямо на него и мог руку дать на отсечение — Цыгана не стало в одно мгновенье, неожиданно, без какой-либо видимой подготовки.
Не опуская бинокль, Тарч старался понять, куда делся напарник. Осматривал деревья по периметру сквера, скамейки и даже макушку памятника, пытаясь доискаться, куда так быстро скрылся рейдер. Мутанты были удивлены не меньше. Они сбежались к центру парка, туда, где в последний раз видели добычу, и теперь стояли обескуражено, осматриваясь и рыча друг на друга.
— Что, красиво мы кинули лошков? — от звука голоса Цыгана за спиной Тарч испуганно вздрогнул, чем изрядно насмешил напарника, — Ха! Что? Страшно? Смотри не обделайся.
— Как это ты так?
— Ну, ты все равно видел, поэтому скажу. Я же говорил уже, парень, в рейде дары не скроешь. Дядя умеет становиться невидимым. Ненадолго. Иногда. Вот там и врубил дар, чтобы спокойно уйти.
— Ого! Выглядело потрясающе! Ты невероятно крут. И что, они тебя не чуют вообще? А на какое время становишься невидимым?
— Могут почуять. По запаху, например. Но не эти, и не здесь. Тут запахов сейчас столько — ни одна собака след не возьмет. А эта мелочь вообще вряд ли сообразит что-то.
Вопрос о длительности состояния невидимости Цыган проигнорировал, но Тарч не стал настаивать на ответе. Скорее всего, это тоже тайна, о которой спрашивать не принято. Между тем, рейдер приник к прицелу винтовки и сделал первый выстрел. Тарч без бинокля увидел, как ноги у одного из мутантов резко подогнулись, он упал на тротуарную плитку, гневно заурчал и начал беспорядочно перебирать руками, пытаясь подняться. Два следующих выстрела раздались один за другим, опрокинув двух оставшихся мутантов на землю таким же образом.
— Ну, вот теперь пусть пошумят за нас, парень, — удовлетворенно хмыкнул Цыган и повернулся к Тарчу, — Давай, смотри, не расслабляйся. Бинокль зачем дядя дал? Увидишь что — маякуй, будем разбираться. Эти трое — мелочь. В них мы ничего не добудем. Так что ждем кавалерию.
— А они нас не найдут? — обеспокоенно спросил Тарч, оглядывая в окуляры все уголки площади.
Трое раненых монстров рычали и урчали во всю мощь, на которую были способны и пытались расползтись. Один почти уполз за памятник и Цыган тут же прострелил ему голову.
— Нашли бы, в другое время и в другом месте. Если бы мы одни в городе стреляли — развитые мутанты могли бы и найти, по звуку, да и по запаху. Но сейчас здесь заваруха на заварухе. Они же звери, хоть и очень умные. Пока будут соображать, откуда выстрел, в другом месте три раза выстрелят.
В разных концах площади крутилось уже несколько монстров, но к центру подошел только один, мощный, с толстыми кривыми ногами. Цыгану хватило одного выстрела, чтобы пробить огромную дыру в груди. Предсмертный крик жертвы разгорячил остальных, и они, один за одним, начали подбегать к поверженным товарищам. Чем руководствовались зараженные, Тарч понять не мог. Скорее всего, привлекала как возможность откусить от собратьев по вирусу изрядный кусок мяса, так и попытка найти их убийцу, которого наверняка представляли огромным вкусным сочным стейком со степенью прожарки medium rare.
Вот только охотники за мутантами прыгать в пасть голодным монстрам не спешили, методично отстреливая цели, так, что они падали друг на друга, образовав немалую кучу тел. Постепенно Цыган смещал место отстрела мутантов, и они начали падать в разных местах, покрывая центральную площадку сквера относительно ровным слоем.
Точность, с которой рейдер попадал в цель, будь это широкая грудь развитого мутанта или ноги быстро бегающих неразвитых монстров, поражала. Стоило жертве на мгновение замереть — и пуля тут же попадала именно туда, куда ее направлял стрелок. Нечеловеческая точность выстрелов подсказала Тарчу, что способность становиться невидимым — не единственная сверхспособность Цыгана, и сколько их всего, остается только догадываться.
Когда стрелок завалил примерно тридцатого по счету монстра, на площади снова стало тихо. Подранков рейдер перестал оставлять, а новые зараженные не торопились бежать на канонаду выстрелов, занимаясь какими-то своими, видимо, более важными делами. Подождав немного, Цыган встал, поднял винтовку и кивнул в сторону парка:
— Пойдем, парень. Надо трофеи собрать, пока новые не набежали. Дяде нужны трофеи, а тебе?
Напарники спустились на площадь. Цыган достал из кармана широкий нож, перевернул ближайшую тварь ничком и показал на затылок:
— Видишь эту штуку? Это споровый мешок. — Рейдер указал ножом на странный нарост на голове зараженного, занимавшего существенную часть затылка и выглядевшего как разделенная на дольки полусгнившая, но при этом засохшая, груша, — Только ради него мы на этих тварей и охотимся. Это как гениталии у женщин — квинтэссенция смысла ее существования и единственное, ради чего их приходится терпеть.
Цыган коротко усмехнулся собственной шуточке, ничуть не смущаясь принципа «Сам придумал, сам посмеялся», и продолжил.
— Наш вирус, он же гриб. В теле образует грибницу. И у нас, и у мутантов. Но в теле иммунного развитие грибницы останавливается. А у мутантов нет. И вот тут у них, — рейдер наклонился и вставил нож между долек спорового мешка, — то ли органы размножения, то ли центр управления, вроде мозга, этого никто точно не знает.
Цыган сделал надрез и аккуратно развел дольки. Внутри все было заполнено тонкими серыми паутинкам, среди которых, немного покопавшись, рейдер нашел две маленькие виноградинки. По сути это были те же самые паутинки, только уплотненные, похожие на скомковавшиеся от времени и влаги шарики пыли.
— Это спораны. Самое большое, что можно найти в таких вот, не особо развитых. Из этих штук делается живец, который ты пил. На спирте мы их настаиваем. Потом процеживаем. Одна штука на бутылку. Пошли дальше, остальных обыщем.
Из тридцати убитых тварей Цыган достал пятнадцать серых комочков и три горошинки, чуть большего размера, с зеленоватым отливом, похожих на спрессованный сахар. Их он назвал «горохом» или «сахарком».
— Горох — это уже более ценно. Хотя, по сути, тоже мелочь. В приличных стабах за горошину ты и три дня не проживешь. Ну, там, гостиницу взять, пожрать, попить нормально, девочку снять. Нет, все-таки ты не мистер Удача, парень. Шляпа, а не добыча. Дядя не доволен. Поднимайся наверх, я тут снова пошумлю.
За следующие три часа напарники еще дважды спускались за трофеями, Тарч уже сам научился вскрывать споровые мешки и делал это, пока Цыган прикрывал его с винтовкой. Всю добычу отдавал рейдеру, а тот все больше мрачнел, не скрывая недовольство результатами охоты. Солнце давно перевалило за горизонт и подумывало склониться к закату, большая часть площади была заполнена плотным слоем тел мутантов, а на руках у охотников до сих пор было не больше сорока споранов и всего семь горошин, что, судя по реакции Цыгана, было очень и очень мало.
— Вот твари! Лезут одни бегуны, да жрачи. Дядя не доволен. Всего десяток топтунов, да и те пустые, — Рейдер с непонятной злостью посмотрел на Тарча, как будто он был причиной неудачно проходящей охоты, — Провозился я с тобой. Надо было сразу сюда идти. Уже валить надо. Не ночевать же здесь. Хотя ночевать придется, похоже. Не уходить же сейчас. Тут и на патроны то с трудом набирается. Не говоря уже про девочек. Вот ты любишь девочек, парень?
Тарч промолчал. Ему не нравился изменившийся тон Цыгана, и в груди начала зарождаться уже успевшая позабыться тревога. Сейчас напарник не походил на доброжелательного, хотя и немного жестковатого, товарища по рейду. И это Тарча изрядно напрягало. Пару часов назад он даже позволил себе представить, каким бы напарником был Цыган, если бы они решили ходить в рейды вместе и дальше. Опытный сильный товарищ с развитыми дарами мог бы многому научить и играл бы поначалу первую скрипку. Но постепенно и Тарч набрался бы опыта, получил от Улья новые способности и стал бы полноправным партнером в тандеме. Вот только почему Цыган до сих пор ходил в рейды в одиночку? Потерял постоянного напарника? Или до сих пор ни с кем не сошелся из-за своего тяжелого характера?