По его мнению, в нервных клетках имеются конденсаторы сопротивления, индуктивные катушки, колебательные контуры, катодные радиолампы и антенны.
Тут нужно заметить, что в начале 1920-х годов о свойствах радиочастот и законах распространения радиоволн специалистам почти ничего не было известно. Короткие волны, не говоря уж об УКВ-диапазоне, оставались загадкой. Именно поэтому Кажинский посчитал, что телепатические связи осуществляются через УКВ-диапазон.
Но самое удивительное во всей этой истории то, что инженер сумел экспериментально доказать свою правоту!
В 1922 году он построил и апробировал устройства, экранирующие радиоволны. Это были клетки, сделанные из частой металлической сетки и снабженные заземлением. И первый же опыт подтвердил электромагнитную гипотезу инженера.
Вот что он пишет в своей книге «Биологическая радиосвязь», изданной в 1923 году: «Когда дверца клетки была закрыта, сидевшему внутри экспериментатору Дурову не удавалось передать подопытному животному (собаке Марсу), находившемуся снаружи, никакого мысленного задания. Но стоило открыть дверцу, как Марс в точности исполнял приказы…»
Позднее Кажинский работал над проектом «регистратора мыслей». Он писал: «Уже одна возможность технического осуществления регистратора мыслей должна знаменовать собой эпоху».
По его мнению, если бы удалось создать такой регистратор, можно было бы и построить прибор, воспроизводящий те же колебания, то есть — «искусственную мысль»!
Но Кажинский ошибся. Другой исследователь телепатии — член-корреспондент Академии медицинских наук профессор Леонид Леонидович Васильев в начале 1930-х годов провёл опыты, опровергающие гипотезу Кажинского.
Оказалось, что экранирование участников опыта железными или свинцовыми камерами с толщиной стенок в один — три миллиметра не препятствовало и даже не ослабляло передачу мысленного внушения сна или пробуждения.
Таким образом, было доказано, что энергия, которая осуществляет мысленное внушение, не связана с электромагнитными волнами.
Возникает вопрос: почему же эксперименты Кажинского были успешными и подтверждали его предположение? Оказалось, что в парапсихологических опытах большое влияние на результат оказывает настроение их участников.
Исследователи были убеждены, что, закрывая дверь экранирующей клетки, они воздвигают непреодолимый барьер электромагнитным излучением, которые создавал головной мозг Дурова. Психологический фактор в опытах Кажинского вообще не рассматривался…
В то же время наркомат обороны проводил свою серию исследований по изучению телепатии. Их принято связывать с именем уже упомянутого нами Л.Л.Васильева, физиолога-рефлексолога и парапсихолога. В молодости он увлекался теософией, выписывал издания Теософского общества в Лондоне, что, по-видимому, и подтолкнуло его к изучению таинственных психических феноменов.
Не меньший интерес Васильева вызывала и тибетская медицина, получившая распространение в Петербурге в начале XX века благодаря успешной практике тибетского врача Петра (Жамсарана) Бадмаева.
Имеются сведения (правда, отвергаемые родственниками Васильева), будто бы незадолго до революции Леонид вместе со своим камердинером совершил путешествие в Тибет, присоединившись к каравану буддийских паломников. Какое-то время пытливый путешественник провёл в уединении в пещере, осваивая медитативную практику.
Позднее Васильев занимался углублённым изучением тибетской медицины под руководством Николая Бадмаева — племянника Петра Бадмаева, лечившего Горького, Алексея Толстого, Бухарина и Куйбышева.
Оккультный отдел НКВД
Как это ни странно, в Советской России, идеология которой, казалось бы, не оставляла места мистике и сенсациям, находились люди, занимавшие высокие посты и в то же время полагавшие, что занятия оккультизмом могут способствовать укреплению социалистической государственности. Эти люди создали Специальный отдел ОГПУ-НКВД, который стал базой для проведения оккультных экспериментов под непосредственным руководством чекистов.
В отличие от других подразделений Специальный отдел, возглавляемый заслуженным большевиком Глебом Ивановичем Бокием, был по своему статусу при ВЧК-ОГПУ-НКВД, то есть пользовался автономией. Это значило, что Бокий передавал информацию непосредственно в Политбюро, минуя руководство своего ведомства.
Размещался отдел в здании на Кузнецком мосту в помещении Народного комиссариата иностранных дел — там, где во дворике стоит как будто скрюченный нездешней силой В.В.Воровский. В число основных задач отдела входили: радиотехническая разведка, дешифровка телеграмм, разработка шифров, пеленгация и выявление вражеских шпионских передатчиков на территории СССР. Пеленгаторная сеть монтировалась на крышах многих государственных учреждений, и таким образом осуществлялось слежение за радиоэфиром Москвы. В сфере внимания Спецотдела находились и передающие устройства посольств и иностранных миссий, ему непосредственно подчинялись и все шифроотделы посольств и представительств СССР за рубежом. К 1933 году в Спецотделе по штату числилось 100 человек, по секретному штату — ещё 89.