Ни единого слова из его рассказа я не понял. Смотрел в телевизор, а ему кивал головой: мол, да, да…
Через два дня участковый снова принес бумагу. И снова ранним утром мы с Тарланом отправились в путь. На этот раз торопились и прибыли вовремя. Капитан-начальник возил четырех подростков в больницу, устроил им очную ставку с мужчиной в полосатом халате. Потом устроил очную ставку со мной.
– Не те, – помотал я головой. – Волосы у них были длинные-длинные.
Капитан-начальник рассмеялся.
– А не припомните ли, ака, не было у них на лице повреждений?
– А то как же! Настоящая рана была на лице, капитан-начальник.
– И какая же рана?
– У обоих лица были в крови. Ведь мужчина в полосатом халате бил их по головам.
– Вот как? Что ж вы раньше об этом не сказали, ака? Это меняет дело.
– И потом, у самого младшего одежда была в грязи, капитан-начальник.
Капитан-начальник начал быстро писать. Мотнув головой, засмеялся. Почему он засмеялся, я так и не понял.
– Скажите, ака, знаете ли вы хотя бы одного человека, кто был свидетелем этого происшествия?
– Может, я и преувеличиваю, капитан-начальник, но там было больше ста человек. Как я мог узнать кого-то из них? Там было даже два милиционера.
– Как вы сказали? Два милиционера? В самом деле?
– Так и есть, капитан-начальник. Сидели прямо за моей спиной и пили чай.
– И они тоже всё видели?
– А то как же! Видели от начала до конца, капитан-начальник!
– Вот оно что!
Капитан-начальник вытащил из железного сундука одну большую толстую бумагу и развернул ее. На бумаге было наклеено видимо-невидимо фотографий.
– Посмотрите, ака, нет ли среди них тех, кого вы видели.
Я разглядывал фотографии, водя по ним пальцем.
Наконец узнал одного из них. Ткнул в его лоб пальцем:
– Вот он, тот самый!
Капитан-начальник посмотрел, наклонившись, и покачал головой. Сложил фотографии и засунул в сундук.
Вышел и снова вернулся:
– Вы, ака, побудьте пока вон в той комнате. Я сам вас позову.
Я вошел в соседнюю комнату и сел. Это была комната без двери. Капитан-начальник опустил бархатную занавеску. Кто-то спросил:
– Можно?
Капитан-начальник стал задавать вопросы:
– Итак, где вы были двадцать четвертого января, в воскресенье часов в двенадцать?
– В каком январе? Январе этого года? На участке был.
– А нельзя ли поконкретнее?
– Вел наблюдение вокруг винзавода.
– Так, значит, вы были в районе завода?
– Да.
– И вам ничего не известно о происшествии в этот день у чайханы?
– Что за происшествие?
– Там была драка.
– Хоть убейте, ничего об этом не знаю!
– Хорошо. Подойдите сюда, ака.
Я вышел к ним. Парень, стоящий передо мной, точно был одним из тех милиционеров, которые пили чай за моей спиной.
Увидев меня, он побледнел.
Капитан-начальник показал ему на меня:
– А этого человека вы когда-нибудь видели?
Тот посмотрел на меня пристально и пожал плечами: – Не припомню.
Я чуть было не рассмеялся. Потом напомнил ему о случае у чайханы.
Тот глядел в потолок и долго вспоминал. Затем вдруг приставил указательный палец ко лбу:
– Ну да, точно! Теперь вспомнил. Я шел к своему участку мимо этого места. Там еще на улице собралось много людей. Я и подумал: должно быть, торгуют чем-нибудь.
– Ну и ну! Ведь мы с вами еще разговаривали, брат. И я вам…
– Со мной говорили? Быть этого не может! Ложь! У вас ведь борода – думайте, прежде чем говорить. Вы спутали меня с другим человеком.
Капитан-начальник посмотрел на меня:
– Слышали? Он говорит, что там не был.
От удивления я даже схватился за ворот:
– О, Всевышний!
– Так, вы свободны Кадыров. Может, еще кого вспомните, ака?
– А то как же! И чайханщик все видел.
– Чайханщик? А еще?
– Еще видел продавец жареной рыбы.
– Так, продавец жареной рыбы. На сегодня все, ака. Об остальном поговорим в другой раз.
Когда в следующий раз прислали бумагу, я не поехал. Была причина – умерла бабушка Доно. Пошел на похороны. Старуху завернули в саван, поплакали, похоронили.