Спрашивает дамла у Мясника:
– Вы, Эсанбай, сын Абдыбая, даете ли согласие младшую свою сестру Аймомо, дочь Абдыбая, отдать в законные жены Каплонбаю, сыну Курбанбая?
– Да, даю.
Жениха дамла спрашивает:
– Вы, Каплонбай, сын Курбанбая, согласны взять Аймомо, дочь Абдыбая, в законные жены?
– Согласен.
Дамла делает глоток из касы.
Жених делает глоток из касы.
Дружки жениха свадебной водицы отпили.
Дамла к жениху обращается:
– Шесть месяцев жену одной не оставлять, шесть месяцев руку на жену не поднимать, босой не оставлять, жить честно… согласны на эти условия?
– Да, – кивает жених.
– «Да» недостаточно! «Согласен» сказать надо.
– Согласен.
– Молодец!
Пока читалась хутба, мать жениха на него халат из шелка-бекасама надела. И давай пришивать его к плечам. Чтобы, как говорится, жених-невеста всегда вместе были, расходиться желания не имели.
Пришивает, нить все не кончается.
Это чтобы у жениха-невесты жизнь долгой была, так говорят.
А еще чтобы обильной была, да и детишек побольше – на голову жениха зерно сыплют.
Направился жених с дружками к балдахину.
На ногах сапоги на высоком каблуке со скрипом, плечи бекасамовый халат стягивает, пояс шелковым кушаком повязан. На голове – кокандская тюбетейка.
Перед балдахином – толпа девушек. Прошел жених сквозь девичью толпу, перед балдахином встал.
Дружки его, чтобы в таком деле одного не оставлять, сбоку встали.
Невеста следом за ним по коврику подошла.
Лицо под белоснежным покрывалом, голова шелковым платком повязана. Безрукавка из бекасама, платье атласное, на ногах сапожки. На лбу – позолоченные подвески. Подвески в лучах невестиных глаз сверкают-переливаются.
В ушах – серьги и восемь длинных ожерелий-зебигарданов. В зебигарданах бирюза переливается.
В туйхане от сайгачьей травы[27] аромат стоит. Трава эта у девушек за ушами[28], на груди…
Девушки невесте, парни жениху кричат:
– Гляди в оба! Не зевай!
Говорят же, кто – жених или невеста – первый другому на ногу наступит, то в семье главой будет!
Невеста с жениховых ног глаз не отрывает. Слева заходит. Левой ножкой наступить пытается.
Жених ловко невестину правую ногу к курпаче прижал, да и наступил на нее.
Дружки торжествуют – ха-ха, хи-хи.
– Жених наступил, жених – глава! – кричат.
Стоят жених-невеста рядом.
Дружки жениха вокруг них кружком. С девушками шутками-намеками перебрасываются.
Сердце сердце ищет, глаза – глаза. То влюбленно-влюбленно глянут, то кокетливо, насмешливо.
Играют глаза, веселятся.
А сердцá вздыхают, трепещут.
Какое сердце полюбило, какое – полюбили.
В одно прежняя боль вернулась, в другом новая боль проснулась…
Ярко подвески на лбу сверкают. На висюльках серебряные завитки-миндалики, стеклянные бусы кольцами.
На груди – амулеты-треугольнички, нозигарданы[29], подвески в три ряда, в четыре ряда бусы коралловые.
На головах шали, платки «лошадиное копытце», «белая шелковица», «кулми», «черная шелковица», серебристые платки, платки из тонкого шелка развеваются.
Тюбетейки теснятся: с узором крестовым, миндальным, четырехлепестковым, бахмальтепинские…
Взял народ радугу с неба и перенес ее на ткань. Имя ей – атлас.
Вон как на наших матерях, сестрах, дочерях атлас переливается!
Атлас достойного цвета заслуживает, цвет – достойного названия. Хан-аталас маргиланский, Вечерний Самарканд, Маргиланский факел, Ферганские дороги, Восьмиударный[30], Лейли, Гюли, Ширин, Луноликая, Шотикапак, Арба-шалаш, Царь-баран, Брови-стрелы, Золотой ключ…
В году четыре времени года. У каждого времени свои цвета. Весна – Цветник, лето – Солнце, осень – Милый дружок, зима – Мрамор.
Перенес народ времена года на ткань: Вечная весна, Цветущий сад, Райхон, «Гюль и Навруз»[31], Ночная красавица, Капустный лист…
Атлас – летопись народа. В атласе – и беды его, и пиры.
Атлас – напев, древний и нескончаемый напев народный.
28
Речь идет о распространенном в прошлом обычае затыкать ароматное растение или цветок за ухо – для приятного запаха.
30
Кустарная шелковая ткань, при изготовлении которой челнок проходит через основу с помощью восьми ударов педали.