ин бросал хмурый взгляд в его сторону, Курда словно прибивало к полу и он от страха не мог и вздохнуть лишний раз. Спасение, как это ни странно, казалось ему сейчас едва ли не таким же ужасным как и погибель. - Ты долго тут стоять собрался? - бросил Тарот, вновь подняв взгляд на Курда. - Принеси вина. Трактирщик, чуть было не подпрыгнул на месте, услышав хрипловатый, тяжёлый голос Тарота, но быстро придя в себя, он рванулся на кухню и вскоре появился, держа в руках кувшин с вином и простую, деревянную кружку. Поставив сие богатство на столе перед воином, Курд зачем-то поклонился и отошёл на шаг назад. С любопытством пронаблюдав за подобным представлением, Тарот отложил меч в сторону и налил себе немного вина. Сделав глоток, он поморщился и, поставив кружку, поглядев на трактирщика, сказал: - Как тебя звать? - Курд, - тихо ответил трактирщик. - Курд, - кивнул воин, - а меня Тарот. Так вот, Курд, я тебе одну историю расскажу, - вновь взявшись за меч, он принялся счищать с него чёрную кровь тряпкой, по цвету, уже мало отличавшейся от той самой крови. - Как-то зашёл я в один трактир и попросил вина мне подать, а принесли мне какую-то разбавленную хрень. Я, от такого неуважения к своей персоне, немного осерчал и набил морду тому, кто мне эту муть принёс. Конец. Пауза для аплодисментов рассказчику. - Ч-чего? - пробормотал трактирщик, явно непривычный к подобному говору. - Нормального вина принеси! - рявкнул Тарот, саданув кулаком по столу. - Я... э... - И вторую кружку тащи. Пить в одну морду - дело гиблое. Через несколько минут на столе появился ещё один кувшин. - Так-то лучше, - кивнул Тарот, в один глоток осушив чашку с вином, на этот раз настоящим. Курд тоже не отставал - чтобы унять дрожь в руках ему потребовалось выхлебать две чашки подряд, и только наливая третью, он начал возвращаться в обычное своё состояние. Курд даже набрался храбрости, чтобы задать один единственный вопрос, который почему-то подмял под себя все остальные: - А ты правда слепой? - когда слова сорвались с языка, трактирщик понял, что совершил великую глупость, и уже готовился сорваться из-за стола и бежать куда глаза глядят, но Тарот не стал хвататься за меч, а только лишь хмыкнул, сказав: - Слепой. - Но ты же всё видишь! - возмутился Курд и слова его были весьма обоснованы. Ведь слепец не мог действовать так уверенно как Тарот. - Вижу, - неторопливо кивнул воин. - Но... - Не твоего ума дело, - сказав это, Тарот сделал солидный глоток из чашки и подлил в неё ещё вина. - Расскажи лучше, что необычного у вас тут происходило за последнее время. И предугадывая то, что ты мне сейчас хочешь сказать, нет, о сегодняшней ночи рассказывать мне не надо. Необычное... конечно, даже несмотря на то, что Тарот ему только что сказал, у Курда на языке вертелись десятки, если не сотни вопросов о том, что за чудовище явилось к нему в трактир сегодня ночью, но одного взгляда красного глаза хватило, чтобы мозги трактирщика встали на место и он принялся старательно припоминать, что необычного у них творилось. - Мальчишки говорили - на кладбище кто-то бродит... - Хрень, - махнул рукой Тарот. - Собаки по ночам лают не пойми на кого... - Хрень, - вновь махнул рукой воин. - У мельничихи дитя мёртвым родилось... - продолжил Курд, уже ожидая привычного «хрень», но ответом ему была тишина и внимательный взгляд Тарота. - Только у неё? - Да, - неуверенно кивнул трактирщик. Он-то, конечно, ни о чём подобном больше не слышал, хотя что-то ещё припоминалось. - Значит хрень, - в очередной раз махнул рукой Тарот. - Подожди-подожди, - неожиданно всполошился Курд. - У нас неделю назад жена жреца померла, а ей тоже рожать скоро надо было. - Как померла? - нахмурился Тарот. - Как... как... заболела, кровью харкала, а потом и померла. За неделю иссохла вся и... - А сам жрец? - Да мне откуда знать? - пожал плечами Курд, - мы с ним виделось то раза три в жизни от силы! - Лучше тебе вспомнить, - тихо, почти шёпотом, сказал Тарот, взявшись за меч. - Я... он... э... он кашлял. Да! Помню, он кашлял на похоронах жены! - Дерьма кусок, - выдохнул воин, вскочив из-за стола. Несколько секунд, и Курд вновь оказался совсем один в своём трактире, один, прямо напротив распахнутой двери, через которую выбежал Тарот. *** Тарот не знал, как люди видят окружающий их мир. Даже не догадывался, да и честно говоря, ему было всё равно, ведь сам он видел то, чем являл себя мир на самом деле. Взгляд его красного глаза, того самого глаза, которого коснулась Метка, смотрел куда глубже, чем мог позволить себе любой из смертных. Мир для него всегда отражался красным светом. Деревья, красные небеса, красная земля... но люди, а точнее силуэты людей, ведь видел Тарот только их, представали другими. Маленькие дети, те, что ещё даже говорить не умели, всегда были белыми. Чистыми. Но когда они становились старше, чистота уходила, уступая место грязи. Красная грязь, красная кровь, укрывавшая весь мир, закрывала собой чистый белый свет и, в конце концов, малыш вырастал, становясь таким же силуэтом как и все остальные. Но помимо красного и белого в мире Тарота был ещё один цвет - чёрный. Чёрная дымка, иногда почти невидимая, а иногда столь плотная, что через неё было почти невозможно пройти, встречалась ему в людских селениях, в храмах, на кладбищах... она появлялась только там, где жили, или находили свой последний сон люди, и нигде больше. Чёрный дым, из которого рождались твари подобные той, что чуть не сожрала беднягу Курда. Дым, служивший предвестником того, что здесь есть кто-то из тех, кому не место среди живых. После разговора с трактирщиком, Тарот отправился прямо к храму, стоявшему немного поодаль от деревни. Храму, за которым он нашёл свежую могилу, где лежал жрец, его жена и их не рождённая дочь. Все они трое были мертвы, но жизнь не могла оставить тела. Тарот видел под слоем земли три силуэта укутанных чёрной дымкой так плотно, что их было почти невозможно разглядеть. Они кричали. Пытались вырваться на свободу. Пытались спастись... но тьма плотно держала их в своих объятиях и не давала вырваться. Тьма питалась ими, пожирая души людей, чьей судьбой теперь стала вечная боль и вечная агония, которая окончиться лишь со смертью того, кто отправил их в могилу. Тарот знал чья это работа. Он уже встречался с подобным, но в куда больших размерах... Тварь, сотворившая это со жрецом и его семьёй только-только начала свою игру и если её вовремя не остановить... след из чёрной дымки шёл от храма на восток, прочь от деревни, в которой уже никого спасти было нельзя, прочь от трактира и его хозяина - Курда, которому чудом удалось избежать смерти, куда более страшной, чем быть сожранным восставшим из мёртвых солдатом. След вёл на восток, к возвышавшемуся вдалеке городу, которому судьба уготовила участь очередной могилы, но на этот раз для тысяч и тысяч людей. След из чёрного дыма вёл Тарота на восток, и сейчас он как никогда жалел о том, что не смог уберечь коня. *** - Добрые жители Ларона! - надрывался высокий, тощий глашатай, стоявший на небольшом деревянном возвышении, поставленном возле какого-то трактирчика, в который Тарот в трезвом уме и не подумал бы заходить. - Слушайте меня, добрые жители Ларона! Голос его разносился по широкой улице, с одной стороны ведущей к воротам, через которые всего несколько минут назад прошёл Тарот, а с другой... с другой стороны виднелись могучие, каменные башни замка, ставшего в своё время основной города, куда и привёл его след колдуна, проявившего себя в той деревеньке. - Я принёс вам весть, от имени лорда Науронта! - продолжал голосить взобравшийся на деревяшку парень. Его уже окружило изрядное количество народу, по видимому, весьма заинтересованное в том, чтобы услышать ту самую весть. Тарот, последовав их примеру, встал где-то в конце стремительно увеличивающейся толпы. Здесь он прекрасно слышал глашатая, но при этом в любой миг мог уйти прочь, без всякой необходимости пробиваться через скопившуюся массу людей. - Лекари продолжают борьбу за жизнь наследника и его молодой матери! - крикнул глашатай, окидывая взглядом собравшихся. - Жрецы день и ночь молятся Творцу, но этого мало! Лорд обязует каждого честного жителя Ларона явиться в храмы и часовни города, обязует вас, добрые жители города, вознести свои молитвы Творцу и... Чёрный дым вился над людьми. Он сочился из их глаз, тёк из ртов ручейками крови, капал с ушей... всё новые и новые горожане подходили к глашатаю, чтобы услышать принесённую им весть, и в каждом из них Тарот видел печать скверны, охватившей город. Тьма повсюду мешалось с привычным, кроваво-красным цветом. Люди, дома, торговые лавки, даже камень улиц - всё сочилось чёрным туманом. - Хуже чем я думал, - прошептал воин, инстинктивно, стараясь отогнать от себя туман движением руки. Его слова услышал один из людей стоявших рядом - это был щуплый, лысый старик с длинной бородой, от которого тянулся устойчивый запах выпечки, но Тарот увидел лишь высокий, изогнутый силуэт. Словно внутри старого, иссохшегося тела жил совсем другой, сильный, молодой человек, которого плоть лишь сдерживала, не давая разогнуться в полную силу. Про таких обычного говорили «м