лод духом», что было не так уж и далеко от истины. - Да, - кивнул старик, видимо решивший, что говорит Тарот о жене и сыне лорда. - Милость Творца оставила их. Люди говорят, что болезнь с каждым днём становиться всё страшнее... На силуэте начало прорисовываться лицо. Пустые глазницы заполнены чёрной дымкой, вибрирующей, текучей, играющей... беззубый рот открывался и закрывался, и из него сыпались личинки и черви... старик умрёт в течении дня. Этого уже не изменить. Даже если Тарот избавит этот город от колдуна, сила его ещё будет действовать некоторое время. Единственное, что он может сделать для старика и всех прочих, слишком слабых, чтобы противостоять влиянию этой твари, так позволить их душам отлететь от тела когда настанет час. Но прежде, надо найти колдуна. Подобные твари обладали весьма однообразными привычками. Их манила к себе роскошь, власть и прочие, разлагающие душу вещи, придуманные людьми. И первого и второго было предостаточно во дворце местного лорда, а тот факт, что от странной болезни у него умирают жена и сын... яснее подсказки и быть не может. Круг поисков сужался. Оставалась лишь самая малость - пролезть во дворец, найти колдуна и убить его. Правда было ещё несколько мелочей. Например стражники, которые вряд ли захотят допускать к лорду непонятного, вооружённого мужика. Поиски колдуна тоже редко когда проходили без накладок. Обычно приходилось убивать человек пятнадцать-двадцать, прежде чем на глаза попадался виновник торжества... но это мелочи. Оттолкнув старика в сторону, Тарот двинулся вперёд по улице. Солнце уже клонилось к закату, а ночь была просто идеальным временем, чтобы пробраться мимо стражи дворца. *** Ночь. Тарот никогда не видел ни солнца, ни луны - небо для него было лишь бесконечным, багрово-красным полотном, к которому возносились с земли десятки и сотни ручейков чёрного дыма. Для него на небе нет даже туч и облаков - только колыхающееся полотно, укрывшее мир, утопающий в крови и тьме. Временами он находил минуту чтобы вот так просто посмотреть наверх и подумать о том, каким небо видят люди. Тарот слышал песни и стихи, в которых описывалась его красота, его прекрасный, голубой цвет, белые облака и мрачные, серые тучи, яркое солнце и игривая луна, блестящие звёзды... Он слышал об этом, но не мог представить. Тарот даже не мог себе представить, что такое «голубой» цвет, не говоря уже об остальном. В его мире были только белый, красный и чёрный. Хотя белого уже почти не осталось. На дворе царит ночь, хоть Тарот и догадался об этом только по тому, что вокруг стало холоднее, а люди, в большинстве своём, исчезли с улиц. Металлическая кошка зацепилась за карниз. Верёвка крепко держится в руках. Ему потребовалось три раза обойти вокруг дворца, минуя стражников, которые, как казалось Тароту, были куда слепее его. Хотя, бедняг можно простить - они провели достаточно времени рядом с логовом колдуна, чтобы разум ослаб и перестал улавливать всякие мелочи, вроде еле слышных шагов или крадущейся в ночи тени. Колдун тянул из них силы, тянул жизнь как и из всех прочих жителей города. Но скоро этому придёт конец. Взобраться на отвесную стену - испытание не такое уж и простое, как можно себе представить, но Тарот справился с ним за несколько минут. Стена была первым испытанием на пути к цели, первым из трёх. После небольшой пробежки воин подобрался ко второму - ещё одной стене. Город, конечно же, имел собственные укрепления, но ставленники короля - лорды, никогда не считали нужным забывать о собственной безопасности. Их дворцы почти всегда окружали собственные, высокие и крепкие стены, больше подходившие замкам, нежели дворцам, но даже они не могли уберечь от одного единственного лазутчика. Кошка вновь цепляется за выступ, верёвка натягивается. Путь вверх по стене продолжается. Тарот двигается к цели, стараясь не обращать внимания на настоящие потоки чёрного дыма текущие вниз по стене. Они не могут навредить ему, не он их цель... но даже от самого факта нахождения рядом с подобной скверной ему становилось не по себе. Это не маленькая дымка, текущая по улицам города, нет, с обеих сторон от него текли настоящие реки тьмы, способные убить любого, кто будет столь глуп, что коснётся их. Но вот, последний метр подъёма позади и Тарот достигает своей цели. Небольшой балкончик, ведущий прямо в покои... Стоило ему только перелезть через перила, как потоки дыма, вытекающие из комнаты, на миг соединились и из них вынырнул огромный, чёрный волк. Выхватить меч он не успел бы в любом случае, зверь слишком быстр. Оставалось использовать то оружие, что было под рукой в данный момент - острая, зазубренная кошка, так и висевшая на перилах. Волк прыгнул, но в следующий миг Тарот вонзил стальной коготь ему прямо в глотку. С криком ярости он перебросил зверя через себя, скинув его с балкона вниз, где волк, ещё в полёте, вновь обратился тем самым чёрным дымом. - Шавка, - бросил Тарот ему вслед, извлекая клинок из ножен за спиной. Одновременно с этим, пришла мысль, что будь у него под рукой щит, то всё прошло бы куда легче. Но хорошая мысль всегда приходит только тогда, когда толку от неё не будет почти никакого. Цель уже была близка, Тарот чувствовал, что колдун где-то совсем рядом. Он шагнул в покои и увидел... Если бы на его месте был кто-то другой, то ему открылась бы вполне нормальная картина - юноша, лежащий на широкой кровати, занимавшей большую часть покоев. У него была бледная кожа, тонкие руки, светлые волосы - типичный сынок аристократа, ничем не лучше и не хуже остальных. Но на месте Тарота был Тарот. Он видел куда больше. Видел жалкий, ссохшийся силуэт тёмно-багрового цвета, видел чёрный туман, растекающийся от него во все стороны, проникающий через пол, через стены, через распахнутое окно и балкон. Тарот видел человеческую душу, изъеденную и сгнившую, отравленную и умирающую. Душу колдуна. Казалось бы, ничего сложного. Враг спит - нанеси удар и покончи со всем этим, отруби змее голову ещё до того как она тебя заметит, но Тарот медлил. Клинок в его руке оставался недвижимым, пока он вглядывался в душу мальчишки. У других людей он иногда видел лица, иногда тела, а иногда просто обглоданные скелеты, полные личинок и червей. Тарот видел всякое, но не такое. Взгляд пробивался сквозь чёрный дым, сквозь ложные видения и страхи, сквозь ярость и боль... пробивался всё дальше, чтобы увидеть цепь, сковавшую сердце мальчика. Цепь, сотканную из пламени. - Твою мать, - выдохнул Тарот, чувствуя, как впервые за много лет у него подкосились ноги. Он чуть было не совершил одну из самых страшных ошибок в своей жизни. Последнюю ошибку, если быть точным. Мальчишка не был колдуном. В этом сраном городе вообще не было колдуна! И если бы Тарот был настолько глуп, что прирезал паренька прямо в его постели, то следующей душой, которую скуёт долбанная цепь, была бы его собственная. Но слава всем богам, мозгов у него хватило... Вот уже кого он здесь не ждал увидеть, так это проклятых обманников. Теперь перед Таротом становился целый ворох проблем, и разгуливающий по городу обманник, пока что, оставался только в конце этого списка. Сначала надо освободить мальчишку - он, а через него и весь город, вскоре могут стать одной большой жертвой, чтобы открыть ворота... хрен знает куда. А уж о том, что может пролезть через эти ворота Тарот и думать не хотел. Надо ломать цепь на сердце мальчишки и сделать это можно только одним образом... - Ар таш Энтар, - слова, заученные добрых два десятка лет назад, всплывали в памяти, оставляя после себя весьма и весьма неприятный осадок. - Ар таш илара... от арата ниш... Дым тронуло рябью, он начал собираться вокруг кровати, пытаясь закрыть собой мальчишку, пытался выстроить барьер, который был оградил его от Тарота, мерно шепчущего слова заклятья. Воин чувствовал, как тепло растекается во его левой руке, видел, как пальцы, из багряно-красных становятся ярко белыми, видел, как от них исходит свет, разгоняющий шипящую и извивающуюся тьму. Тарот положил руку на грудь мальчишки, и в один единственный миг скорченный, изломанный силуэт вытянулся и стал таким же ярко-белым... он вспыхнул словно звезда, но горел лишь секунду. Одну секунду, за которую тьма рассыплюсь прахом и трусливо бежала из покоев. Но секунда прошла и силуэт мальчишка стал таким же красным, каким и должен был быть. Но теперь в нём была маленькая, почти незаметная искорка белого света. Принц открыл глаза и попытался закричать, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип. Глаза... глаза невыносимо жгло, нестерпимой болью от которой хотелось плакать и биться в истерике. Он не видел... не видел ничего и никого кроме бесконечной тьмы, ставшей теперь его миром. Сила, которую Тарот призвал, чтобы освободить душу мальчика, выжгла его глаза, оставив лишь кровоточащие глазницы.