— Вот и прекрасно.
И вовсе Сокджин не обязан признаваться ни одной живой душе в этом мире, что совсем немножечко приукрасил…
— Задирай кофту и снимай повязки. Я пока принесу воды, чтобы смыть мазь, — командует Джин и уже убегает в сторону кухни.
Волк садится рядом и терпеливо ждёт. Тэхен делает всё по наставлению. Джин возвращается быстро, аккуратными движениями протирает раны чистой кипячёной водой и укладывает омегу на спину на диван. Тэхен нервничает, но прекрасно понимает, что это всё только на пользу.
— Чонгук, смотри, две раны. Обе на одном боку. Больше слюны. Больше!
Альфа никак не реагирует, только осматривает ранения, едва ли затянувшиеся. Тэхен прикрывает глаза и впивается пальцами в кофту, держа ту задранной на груди. Джин уходит дальше собирать сумку с едой, чтобы не смущать. Прячет довольное выражение лица.
Чонгук подходит к Тэхену, не понимая, как вообще согласился на такое. Времени медлить у них и правда нет, им уже вот-вот пора выдвигаться. Вожак наклоняет голову, и в нос ударяет приятный природный запах петрикора, исходящий от омеги. Тэхен ощутимо вздрагивает, когда горячий язык касается кожи, и шерсть щекочет. Это слишком интимно для волков. Его щеки против воли самого хозяина безбожно пунцевеют, Чонгук слышит его эмоции, но не останавливается. Ведёт языком по ране несколько раз, поднимается выше, слюнявя и другую. У Тэхена сладкая кожа, и Чонгук не должен был этого знать. Омега тяжело дышит, сжимая губы до побеления. Однако вместе со смущением приходит и облегчение, раны несильно затягиваются, припухлости уходят, а болезненная пульсация отступает. Тэхен чувствует себя, как на смертном одре. Ему ужасно неловко теперь смотреть в сторону Чонгука, хотя сам омега не из робкого десятка. Кожа покрывается мурашками, когда теряет чужое тепло.
Чонгук уходит молча, ловя перед глазами круги от чужого аромата и вкуса кожи на языке.
========== Глава 4. Охотники ==========
Комментарий к Глава 4. Охотники
Спасибо всем огромное за то, что помогаете исправлять ошибки! 💜
Намджун: https://vk.com/photo-191531557_457248331
Чимин: https://vk.com/photo-191531557_457248330
— Я могу включить музыку?
— Нет.
— Ладно.
Тэхен поджимает губы и отворачивается к окну, всматриваясь в темноту ночи. На Чонгука смотреть… неловко. Кожа до сих пор ощущает шершавый язык и теплоту шерсти.
Чонгук не соврал, он и правда не болтливый. Тэхен, если откровенно, тоже. Но отчего-то тянет донять альфу вопросами. Может быть, хочется перекрыть ту ситуацию в доме, чтобы понять, что не только Тэхен сконфужен. Вот по лицу Чонгука невозможно узнать. У вожака оно выражает идеальный кирпич, не больше и не меньше.
Тэхену повезло ещё больше, когда выяснилось, что у него нет тёплых вещей, а Сокджин все свои отдал прибывшим омегам (и снова приукрасил, но лекарю ни капли не стыдно!). Чонгук тогда молча пожал плечами, открыл свой шкаф, указав на скудный выбор, впрочем, а перед кем тут красоваться, и ушел дальше собирать вещи в дорогу. Тэхен, и без того, смущённый весь с головы до пят, только лишь пискнул себе под нос что-то неразборчивое и взял то, что первым попалось под руку. Это оказался тонкий черный свитер, Чонгук носил его весной, и плотная рубаха в клетку. Тэхену было без разницы, главное, чтобы грело. В вещах он предсказуемо утонул. Чонгук снова ничего не сказал, только всунул куртку в руки и сказал идти в машину.
— Во сколько лет ты стал вожаком? — всё-таки не удерживается Тэхен, поворачивая голову обратно.
Чонгук тихо выдыхает, Тэхен такой предсказуемый. Альфа едва ли заметно усмехается своим мыслям, перехватывая руль крепче.
— В двадцать один, — коротко и ясно. Получите, распишитесь, отвалите.
Но только не Тэхен. Если Чонгук ответил, то не всё же потеряно.
— Почему так рано?
— Ты обещал молчать, — Чонгук косится на омегу, но недовольства от альфы не исходит, просто подтрунивает ради собственного настроения.
— Ну извини, — пыхтит Тэхен, разводя руками в стороны. — Впереди ещё несколько часов пути, и я просто не выдержу столько молчания с тобой в одном закрытом пространстве.
— Я могу тебя высадить.
— Даже не вздумай, — угрожающе выставляет палец вперёд, предупреждая, что с ним шутки плохи. — Так почему?
Чонгук, в который раз за минуту, тяжело выдыхает, уже жалея, что не дал Тэхену включить музыку.
— Моего отца убили, когда пытались завоевать наши территории. Тогда они были ещё совсем маленькими, но уже плодородными и, если так можно сказать, удобными. Я был молод и импульсивен, не смог позволить забрать у меня всё, что осталось. Тогда я впервые убил другого вожака и, как вышло, сам им стал. Ещё и заполучил территорию.
— А твоя мама?
— Умерла, когда мне было шестнадцать. Заболела, — спокойно говорит Чонгук. Сейчас, когда прошло много времени с момента потери, говорить об этом куда легче. Конечно, он очень скучает по своим родителям, но ничего уже не исправить. У Чонгука есть много теплых, греющих душу, воспоминаний.
— Мне очень жаль, — искренне сочувствует Тэхен, посильнее кутаясь в рубаху Чонгука. — Сколько тебе сейчас?
— Тридцать два.
— А мне двадцать три, — Тэхен не уверен, что Чонгуку интересно, но всё равно говорит, (иначе тот в жизни не спросит, даже если будет умирать от любопытства) с долей веселья подмечая, что возраст альфы отзеркаливает его собственный. — Было сложно становиться вожаком в таком возрасте? — уже без улыбок спрашивает Тэхен. Его взгляд снова становится печальным, вспоминает стаю.
— Тяжело, — честно признается Чонгук. — Я был в растерянности, не знал, что делать и как делать, с чего вообще стоит начать. Мне очень помог друг отца, он всему учил меня, показывал, объяснял, давал советы. А потом и его не стало. Тогда Хосок встал на его место, был всегда рядом, часто выручал, старался брать какие-то проблемы на себя. Потом подрос Минхо. Появился Стивен, за ним Джексон. Мы росли. Будь я один, то точно бы не справился. Очень важно иметь поддержку.
Тэхен, смотря на свои колени, согласно кивает.
— Но ты говоришь так, словно бы обесцениваешь всё, что сделал для стаи.
— Я не обесцениваю, Тэхен. Просто всегда помню о тех, кто помог.
— Это правда очень здорово, — на выдохе произносит Тэхен. — Я вот совсем не знаю, с чего начать, когда всё это закончится. Омеги не создают свои стаи, даже доминантные…
— Так стань первым, — жмёт плечами Чонгук. — Ты сильный, сам же знаешь. Пока твоя стая не особо большая, то пропитания нужно будет не так много. У тебя растёт Юнги, тот ещё боец, — Тэхен усмехается, вспоминая младшего.
— Без альф трудно, — тяжело признает Тэхен, вновь поворачивая голову в сторону Чонгука. — Вы физически сильнее. Я не смогу выстоять один при нападении. Сам посуди, стая из одних только омег, звучит, как лакомый кусочек для дикарей.
— Что ты тогда думаешь делать?
— Уйти в город, — это решение далось Тэхену тяжело, даже очень. Омега с лесом не разлучен, это как отрывать новорожденное дитя от матери. Но безопасность стаи превыше.
— И это ты называешь более безопасным вариантом?
— Да. У меня есть пара знакомых в городе. Найду работу, может быть, поищу тех оборотней, которые ушли из лесов. Там нам будет намного безопаснее. Волчата к тому моменту научатся перекидываться, им нужны будут нормальные условия, а не голые шишки да ветки, — Чонгук понимает, что Тэхен думал над этим не один вечер. — Да и я никого не держу. Если кто-то захочет уйти в другие стаи, то пусть. Я им не вожак.
— Ты вожак, Тэхен, — твердо уверяет Чонгук, не льстя. — На данный момент именно ты обесцениваешь свои старания.
Тэхен благодарно улыбается, ощущая прилив сил и уверенности. Это простые слова, но ему было необходимо их услышать.
— Расскажешь, что случилось в горах?
— Не сейчас.
— Хорошо, — Тэхен не будет настаивать, Чонгук готов поделиться с ним, а этого достаточно.
— Что ты будешь делать с Чедом, если удастся поймать его? — Чонгук внимательно следит за вихлявой дорогой, но всё-таки кидает один быстрый взгляд на омегу, чтобы увидеть, как тот мрачнеет.