Увидев, что у Тэхена загораются глаза, как тогда, когда омега впервые попробовал сладости, Чонгук больше не сдерживается. Он выходит, проводит по члену ладонью и кончает на бёдра омеги.
Без сил валится рядом. Тэхен ловит звездочки перед глазами, стараясь отдышаться. Обнимает Чонгука за шею и прячет лицо у того на груди. Рукой тянется до укуса и чуть ли не визжит довольным писком. Чонгук обнимает за талию, прижимая к себе. Сердце в груди сбивается, когда Тэхен доверчиво укладывается в его руках, закрывая глаза и глубоко вдыхая запах кожи.
Они лежат так долго, их тишина уютная, не требующая ничего.
— Откуда у тебя шрам на рёбрах? — тихо мямлит Тэхен. Он устал и его сильно клонит в сон, достаточно потрясений на сегодня.
— Валял дурака в детстве, пока отец строил теплицу, и упал на гвоздь, — Чонгук таким же полушёпотом удовлетворяет чужое любопытство, проводя по сгорбленному торчащему позвоночнику. Ненароком думает, что стая Тэхена и сам Тэхен недоедали. Это уже давно не догадки. Все омеги худые, щеки у них впалые, а вид не самый здоровый. И почему-то так Чонгуку хорошо становится от мыслей, что скоро все будет иначе для них. Для Тэхена. — Сколько раз на неделе вы охотились?
Ответом служит сопение. Тэхен уснул почти мгновенно. Чонгук усмехается, проводит по его волосам, целуя в макушку, и оставляет все разговоры на потом.
***
Тэхен просыпается поздно, время уже двенадцать часов дня. Он чувствует себя замечательно, потягиваясь на постели. Чонгук обтер его и накрыл одеялом. Прячет улыбку в соседней подушке, что все ещё хранит в себе запах альфы. Тело ноет приятными воспоминаниями, а укус на шее греет.
Лежать в постели одному не хочется, поэтому Тэхен быстро встаёт с постели, отмечая, что в доме за ночь стало тепло, но все равно надевает на себя свитер и штаны. Он бегом спускается на кухню, где на столе стоит его завтрак, накрытый вафельным полотенцем. Уже остыл. В доме пусто. В печке так же, как вчера, трещат поленья, и щеки Тэхена заливаются краской от воспоминаний. И вовсе не от смущения, а от ощущения чужих губ и языка.
Тэхен отмахивается от мыслей, проводя пальцами по слегка отёкшему лицу и садится за стол. Чонгук приготовил для него поджаренные на сковороде хлебцы, яичницу, несколько кусочков мяса, немного сладкого красного перца и помидор. Тэхен от такого набора смеётся. Чонгук пытается его откормить! Улыбка до ушей. Тэхен старательно съедает все, что в него влазит. А мыслями то и дело, что возвращается к ночи. Руки альфы ощущаются до сих пор, а поцелуи… Кажется, Тэхен больше никогда не сможет забыть о них. Касается укуса, надавливая на него, и поджимает губы. След не болит ни капли.
Убирая посуду со стола, Тэхен замечает в окне широкую фигуру Чонгука. И ноги, честное слово, сами несутся к нему. Успевает только тулуп схватить, да ботинки натянуть. Тэхен напоминает себе главную героиню всех любовных романов, что он читал. Чувства к одному мужчине застилают глаза, части тела живут сами по себе, не слушая голову… или сердце. Только в отличии от сюжетных линий, усеянных изменами, слезами и расставаниями, Тэхен уверен, что с ним так не поступят. Его доверие и уверенность в Чонгуке растёт в геометрической прогрессии. Белый волк тому доказательство. Он вскакивает на лапы, замечая на горизонте объект воздыхания. Сразу же строит глазки, выпрямляет спину в гордой осанке, напускает на себя безразличие и соблазнительно вытягивается на лапах.
Чонгук говорит со всей стаей и охотниками, указывая на границы и серьезно объясняя, как именно теперь будет проходить их защита. Стая слушает его с таким же серьёзным видом, сложив руки на груди и активно кивая в ответ. Впереди всех стоит Хосок, добавляя слова Чонгука своими репликами. Намджун лишь кивает, подтверждая, что со всем согласен.
Тэхен не знает, стоит ли ему подойти сейчас или чуть позже, когда разговор будет окончен. Он сбавляет шаг, кутаясь в тулуп и выдыхая клубни пара. Мороз бодрит, отгоняя прочь оставшийся сон. Ругается себе под нос, не понимая, почему Чонгуку приспичило проводить собрание прямо перед его домом. Тэхен сконфужен. Топчется на месте, не зная, куда податься. Оббежать Чонгука и встать со всеми? Уйти обратно в дом? Это будет глупо!..
— Чего ты там застыл? — громко спрашивает Чонгук и только потом оборачивается к Тэхену, усмехаясь. В его глазах стоит непоколебимая уверенность в своих действиях. Чонгук омегу почувствовал сразу, как только открылась дверь их дома. И ему не нужно было стоять к нему лицом.
Хосок довольно улыбается, сразу же меняясь в лице. Он морщит нос, собираясь что-то сказать, но под грозным взглядом Чонгука замолкает, чуть не пуская смешок.
— Доброе утро, Тэхен, — здоровается Хосок, подозрительно сладким голосом.
Вся стая и охотники поголовно оживляются, перестают зевать и клевать носами. Приветливо улыбаются. Кто-то здоровается вслух, кто-то машет рукой. Юнги, Джин и Донмин, стоящие в первом ряду, светятся, как новогодние ёлки, осталось только «Джинг Бэллс» спеть с красными колпаками.
Тэхен, обеспокоенный таким огромным количеством внимания, подходит к стае, встаёт рядом с Чонгуком, не зная, как себя вести с ним при остальных. Думать долго не приходится, Чонгук одной рукой обнимает его за талию, двигая к себе вплотную, а второй обхватывает голые ладони Тэхена, чтобы не замёрзли.
— Доброе утро, — улыбается Тэхен в ответ, все ещё напряжённый.
— Уже день, — говорит Чонгук, наклоняясь к нему и аккурат целуя в губы. — Ты, оказывается, засоня.
Тэхен широко распахивает глаза, впиваясь ими в лицо альфы. Это кажется странным и непривычным.
— Ещё кое-что, что я хотел бы сказать всем вам, — Чонгук, не разжимая рук, поворачивается обратно к стае. — С сегодняшнего дня мы с Тэхеном пара.
Чонгук не подбирал красивых громогласных слов. Он сделал это просто, искренне и без лишнего пафоса. Поделился с семьей своим счастьем.
— Сделаем вид, что не почувствовали твой сильный аромат на Тэхене, стоило тому открыть дверь дома, — бубнит Джин.
Поляна заполняется радостным улюлюканьем и хлопками. Донмин кричит громче всех, топая ногами.
Из груди у Хосока рвутся фанфары, крики и песни. Ещё пляски в ход пойдут. Он безразмерно рад за новоиспеченную парочку. Словно сам второй раз Донмина встретил.
Стая действительно счастлива за своего вожака. Всеобщая поддержка и радость патокой течёт по стайной связи, заставляя Чонгука широко улыбнуться и крепче обнять Тэхена.
— У нас будут пополнения. Некогда стая Тэхена теперь станет нашей частью. Обряды мы проведём, когда все вернутся назад.
Юнги от таких новостей весь просиял вдоль и поперёк. Он в чувствах склонил голову на плечо Пака, пряча дрожащую нижнюю губу за ладонями. Как же сильно он был расчувствован, видя любимого Тэхена таким счастливым. Лучник, проглотив колкости, обнял за плечо, позволяя светлой макушке щекотать кожу шеи.
— Даже не смей мне потом ничего говорить, иначе откушу тебе руку, — хлюпает носом Юнги, бурча в тёплую ткань куртки.
— Зубы ещё не выросли, — мирно отвечает Чимин, обнимая покрепче.
— Начнём строительство новых домов в апреле, — объявляет Хосок. — Стоит сделать Тэхену и Чонгуку дом больше и… Дальше. Будет вам свадебный подарок!