Из распахнутого окна задувает тёплый ветер, играя с узорчатым тюлем. Утреннее июльское солнце игриво заглядывает в дом, прогревая деревянный пол. Омега ступает босыми ногами, натыкаясь то на тёплые, то на холодные участки. Он скорее открывает все окна в доме, проветривая комнаты. Сквозняк треплет его (отобранную у мужа) ночную рубаху, пуская по голым бёдрам приятные мурашки.
Юноша натягивает на ноги обувь своего альфы, потому что те стоят ближе, берет со стола плетёную корзину, спускается в погреб и набирает в неё четыре яйца, три помидора, пару огурцов и прихватывает стеклянный кувшин с холодным морсом из свежих ягод. Вчера сам собирал.
Завтрак готовится быстро и легко. Омега не суетится. Срывает пару травинок зелёного лука, что растёт в горшке на подоконнике, и нарезает следом за овощами. Яйца приятно шипят на сковороде, свежий запах огурца забивается в нос. Не сдерживаясь, закидывает пару хрустящих колец в рот. Юноша смешивает овощи в салат, снимает с печки яичницу и понимает, что упарился. Из-за сумасшедшей жары да ещё и печки впридачу на кухне невозможно находиться.
Омега споласкивает руки под умывальником и, вытерев о вафельное полотенце, радостный убегает на второй этаж будить мужа. Настроение сегодня такое лёгкое, просто замечательное. Он вбегает в комнату, как можно скорее, шлёпая ступнями, и неуклюже заползает на постель со спящим на животе альфой. Настроение не просто замечательное, а настроение сегодня поерничать. Омега забирается на спину мужа и наклоняется вперёд, целуя в шею и голые плечи.
— Просыпайся, — мурлычет на ухо, принимаясь массировать спину и почесывать короткими ногтями. — Хватит спать.
Мужчина мычит, сонно разлепляя глаза от копошений. Чувствует знакомую тяжесть на себе и довольно улыбается. Вставать не спешит, с удовольствием наслаждаясь утренним массажем и поцелуями в лопатки.
— Ну же! — дуется Тэхен, прижимаясь щекой к плечу и ерзая на горячем теле. — Вставай, Чонгук! Пора.
— Чего так рано вскочил? Даже раньше меня, — хрипит Чонгук, всё-таки находя в себе силы открыть глаза. Рукой дотягивается до бедра Тэхена и сцапывает, притянув к себе ещё ближе.
— На это есть две причины, — зарываясь пальцами в волосы Чонгука, интригует Тэхен.
— Какие? — вожак от его нехитрых манипуляций тает, поддаваясь.
— Было очень-очень жарко, — жалуется Тэхен. — Ты просто печка, Чонгук! Я не могу спать без твоих объятий, но от них же просыпаюсь, — они спят под легкой простыней, отказавшись от одеяла, Тэхен так вообще плавится пломбиром от того, какая же горячая кожа у Чонгука.
— Зато у тебя всегда ноги холодные.
— Тебе везёт летом, мне — зимой.
— Так что там со второй причиной? — напоминает Чонгук, млея от массажа головы. Сейчас обратно уснёт.
— Я хочу искупаться с тобой в речке, пока все спят, — шёпотом на самое ухо.
Они оба знают, что именно имеет в виду омега. Речка находится в самой чаще леса, прозрачная и освежающая, скрытая густыми ветвями деревьев. Тэхен зовёт туда Чонгука, чтобы искупаться голышом и провести время наедине друг с другом. Только они вдвоём и никого больше.
Июль в этом году балует изобилием жары.
— Мне нравится эта идея, — довольно соглашается Чонгук, поглаживая мягкую кожу на бедре мужа.
— Тогда скорее вставай, позавтракаем и пойдём!
Тэхен слазит с альфы и встаёт на ноги, но не успевает сделать даже шага, как снова оказывается утянутым на простыни. Чонгук подминает его под себя, обнимает за бёдра, устраиваясь между ними, и впивается жадным жарким поцелуем в губы Тэхена. Тот блаженно выдыхает в поцелуй и обнимает Чонгука за шею, ощущая лёгкую липкость кожи от жары.
— Нет-нет-нет, — посмеиваясь, отстраняется Тэхен. — Если мы сейчас продолжим, то никуда не пойдём. Я на такое не согласен. Пусти меня, — и легонько шлепает по рукам. Чонгук раздосадовано стонет, заваливаясь вбок и отпуская мужа. Провожает его взглядом. — Быстрее! — кричит Тэхен уже с лестницы, спускаясь.
Пока Чонгук просыпается, Тэхен накрывает стол в гостиной, где они теперь завтракают, обедают и ужинают. Так захотел Тэхен, сказал, что кухня слишком маленькая и темная. Чонгуку было вообще все равно, поэтому он молча кивнул, передвинул стол с диваном и получил свои благодарные поцелуи.
Они завтракают в приятной тишине. Тэхен привычно сел напротив Чонгука и протянул ноги под столом, сложив их на колени альфы. Наслаждались ранним пением птиц и шелестом травы. Под окнами росли дикие цветы, распространяя свой ненавязчивый аромат.
— Прогуляемся пешком до речки? — потягиваясь, спрашивает Тэхен, пока Чонгук убирает грязную посуду. Он имеет в виду, что не хочет идти в виде волков.
— Можем собрать ягод, если хочешь, — соглашается альфа. — Переоденешься или так пощеголяешь? — кивает на неприкрытые ничем бёдра и одну лишь рубаху на теле омеги.
— Когда-то ты сказал, что все мы тут оборотни, что голым телом никого не удивить… — жмёт плечами для пущей убедительности, хмыкая.
— До конца жизни будешь припоминать мне эти слова, — ворчит Чонгук, подходя к Тэхену.
Тот вскакивает на ноги и заползает на спину альфы, как обезьянка. Чонгук подхватывает под бёдра, шаловливо заползая одной рукой под нижнее белье и щипая за ягодицу.
— Чонгук! — визжит омега, подбираясь повыше. — Неси меня в комнату переодеваться.
— С каких пор я стал твоим рабом? — Чонгук ворчит только для виду, а сам покрепче перехватывает свою ценнейшую ношу.
— Мы вчера с Хосоком напекли сладких булочек. Возьмём с собой? Устроим пикник, — болтая ногами в воздухе, тараторит Тэхен, прижимаясь к Чонгуку.
До реки они доходят без приключений. Тэхен прихватывает корзинку и плед, Чонгук берет его за руку, переплетая пальцы. Стая ещё спит.
Трава, покрытая росой, приятно холодит кожу. Они идут босиком, собирая пятками песок, травинки и небольшие камушки.
У реки тихо, только мерное журчание воды и щебет птиц. Солнце греет, целуя веснушчатый нос омеги. Чонгук, откровенно говоря, был в восторге, когда у Тэхена они появились.
Чонгук заходит в воду по щиколотки, проверяя. Ночи жаркие, а дни сплошное пекло. Река неглубокая, не успевает остыть. Тэхен расстилает плед, ставит на него корзинку и быстро скидывает шорты и льняную рубаху цвета тусклого лимона. Легкой походкой подходит к мужу, целует в позвоночную косточку и плавно огибает, залезая в воду. Тэхен наслаждается моментом, драгоценными секундами для них двоих. Омега соблазнительно покачивает бёдрами, скрывая их в воде и заходя глубже. Оборачивается и ведет плечиком, заманивая. Чонгуку дважды повторять не надо. Он усмехается, привыкший ко всяким выходкам мужа. Раздевается, кидая вещи к вещам Тэхена, и заходит в речку следом.
За год и несколько месяцев совместной жизни Тэхен открылся для Чонгука со всех сторон. Стоило только показать омеге, как сильно его могут любить, насколько важны все его слова и мысли, что такое комфорт, семейное тепло и безопасность стаи, как Тэхен тут же расцвёл, как цветок на солнце. Чонгук окружил заботой и неподдельной любовью. Стая не просто приняла его из-за выбора их вожака, она уважала и теперь любила доминантного омегу не меньше, чем Чонгука. Это вселяло в Тэхена уверенность и силы. Он стал смелее, ещё ярче и, наконец, чувствовал себя на своём месте. С Чонгуком тоже вёл себя иначе, показал весь свой характер, не утаивая.
Чонгук подплывает к Тэхену, обнимает за талию и прижимает к себе спиной. Тэхен млеет. Он разворачивается в его руках, обнимает за плечи и улыбается так, как улыбается только ему одному. Чонгук никогда не сможет налюбоваться им. Кожа Тэхена, усеянная каплями, блестит на солнце, подчёркивая загар. Капли воды лениво стекают по лицу, задерживаясь на полных губах. А волосы… Ох, эти волосы цвета горького шоколада. Чонгуку иногда кажется, что порой он действительно слышит аромат сладости, исходящий от них.
Новый цвет волос полюбился Чонгуком намного больше прежнего.