— Не уверен, что хочу знать, что любит Хосок, — задумываясь, шепчет Юнги и чешет щеку.
— Мы же слушали, какая у Чимина классная задница!
— Но это Сокджин спросил, какая она у него! — протестует Юнги, возмущённый такой подставой.
— Мне просто было интересно! — спешит объяснить лекарь. — У всех ли охотников она такая… ты понимаешь какая.
— Так что с Чонгуком?
— С ним всё хорошо, — смеётся Тэхен, бултыхая ногами. — Я бы сказал, что всё отлично. Мне не на что жаловаться.
За разговорами время летит незаметно. Тэхен успевает вздремнуть, отпустив все мысли и переживания. Его будят за час до церемонии.
Сокджин приносит наряд, и Тэхен по-настоящему впадает в ступор от великолепия. Джул, альфа из стаи, что сшила для них с Чонгуком эти костюмы, вложила в них всю душу до последней капли. Тэхен, конечно, видел примерный образец, но он даже понятия не имел, что это будет настолько захватывающе дух. Даже в руки брать боязно. Джул смастерила для Тэхена брюки палаццо из шифона, с высокой посадкой, подчёркивающие талию, что будут изящно разлетаться на ветру. К ним же альфа подобрала такую же блузу свободного кроя из настоящего шёлка. Тэхен всегда любил свободу во всем, поэтому Джул учла его пожелания. Ей хотелось подчеркнуть характер Тэхена, из-за чего наряд был легким, воздушным и свободным, не сковывающим движения. Но строгость и силу омеги олицетворяли вышитые серебром узоры по вороту. Ткань была белоснежно-белой, как когда-то волосы омеги. Подарком стало украшение, сделанное вручную. Тэхен ахнул, не сумев сдержаться.
Это было роскошное ожерелье через плечи. Кропотливая работа виднелась в каждом изгибе. Ожерелье было из белого золота и жемчуга. Тонкие нити рассыпались по плечам, спине и груди. На них поблёскивали маленькие полумесяцы, заманивая своим сиянием. Тэхен ощущал кожей холод драгоценностей, струившийся дождем по телу.
— Ты невероятный, — Сокджин шепчет восторженно и искренне, прижав костяшки пальцев к губам, сдерживая эмоции. — Какой же ты красивый, Тэхен.
Тэхен сиял с ног до головы. Он, смотря на себя в зеркале, не мог поверить в реальность момента. Его переполняли эмоции. Хотелось скорее увидеть Чонгука, обнять его и поцеловать, крепко прижавшись.
— Скоро начнёт смеркать. Пора идти, — Донмин подходит к Тэхену со спины, поправляет пряди волос, аккуратно укладывая их, и улыбается. — Последний элемент, — Донмин достаёт из шкатулки венок из серебра и жемчуга. Тонкий и словно бы весь состоящий из хрусталя. — Он когда-то принадлежал моему папе. Словно бы ждал тебя всё это время, — омега надевает венок на голову, любуясь, как он выделяется на темных волосах.
— Донмин, — Тэхен касается его пальцами, не зная, что сказать. — Это же…
— Оно идеально подходит тебе.
— Спасибо, — Тэхен поворачивается к нему, сглатывая комок. — Он очень красивый.
Донмин обнимает его, крепко прижимая к себе. Не прячет мокрых глаз. Как же он сейчас счастлив.
Остальные уже собраны, омеги надели на себя блузы да рубахи с вышивкой и узорами. Подстать жениху выбрали широкие одеяния, не сковывающие движения.
— Идём скорее. Уже все ждут, — Сокджин ободряюще улыбается Тэхену, открывая двери.
И Тэхен идёт с трясущимися коленями. Ступает босыми ногами по тёплой траве, сохранившей в себе остатки дневного жаркого солнца.
На поляне уже горели фонарики, увешанные по ветвям деревьев. Солнце прощалось, напоследок красуясь оранжево-алыми лучами. Закат сегодня необычайно красив. Даже цветы не торопятся закрываться в бутонах.
Стая уже ожидала женихов. Все были облечены в светлые льняные или хлопковые рубахи. В руках они держали цветы.
В середине поляны стоял Хосок, Чонгук с Тэхеном попросили именно его провести их церемонию. Альфа стоял с высоко поднятой головой, с гордостью смотря на идущего Тэхена. Он ему улыбался, волнуясь не меньше. Тэхен замер, когда услышал музыку. Настоящую музыку, льющуюся по ветру.
— Чонгук попросил Намджуна и Чимина привезти из города граммофон и пластинки, зная, как ты любишь музыку, — тихо шепчет Юнги.
Тэхен растеряно оглядывается на него, но после начинает выискивать глазами Чонгука. Его нигде не было.
Сердце у Тэхена трепещет. Он расплывается в нежной улыбке от звука мелодии и поступка Чонгука. Это греет его изнутри, успокаивая все струны души.
Когда Тэхен дошёл до Хосока, встав спиной к поселению, Юнги, Сокджин и Донмин отошли к стае. Юнги тут же попал в горячие объятия Чимина, которому чертовски шла атласная рубаха с широким вырезом на груди. Сокджин же примостился рядом со своим охотником, но уже через секунду почувствовал, как его ладонь берут в другую, широкую и сухую. В другой Намджун держал трость, без которой теперь было трудновато.
Оборотни стояли по две стороны, оставив между собой проход.
— Замечательно выглядишь, — Хосок счастлив. Он ярко улыбается омеге, не переставая радоваться этому дню. — Готов?
— Спасибо, — Тэхен улыбается в ответ, но все равно гулко сглатывает, невольно смотря в сторону. Ищет. — Да, я готов.
— Чонгук тут. Все хорошо, Тэхен.
Сокджин и Юнги поджигают травы в руках, пуская необычный дурманящий запах и дымку.
Сейчас Тэхен понимает, как сильно переживает и нервничает. Он хватается за локоть Хосока, стараясь удержаться. Ноги кажутся ему такими слабыми. Это важный момент, когда они с Чонгуком наконец-то станут настоящей парой, одним целым. В груди всё тянет, так сильно ему хочется увидеть альфу.
— Начнём? — Хосок не торопит Тэхена, но тот уверенно кивает в ответ. Вся стая смотрит на него. Они выпрямляются и становятся еще тише. — Сегодня мы станем свидетелями соединения пары Чонгука и Тэхена! — Хосок говорит громко, но все ещё спокойно и мягко. — Это большое счастье для всех нас. Тэхен…
— Да?
— Нам нужно повязать эту ленту тебе на талию.
Хосок отводит одну руку из-за спины, и Тэхен замечает в ней красную шёлковую ленту, тонкую и прохладную. Тэхен даже не обратил на неё внимание, когда шёл, так переживал, а сейчас видит, как лента тянется по земле и скрывается в чаще леса.
Омега приподнимает руки и позволяет Хосоку повязать на своей талии красный шёлк. Не спрашивает для чего. Тэхен ничего не знает об обрядах стаи, сейчас для него всё в новинку.
— Мы называем это нитью судьбы, — обьясняет Хосок. — Это та самая нить, что зародилась задолго до вашей встречи. Вы с Чонгуком шли по ней до этого момента, — Тэхен едва ли дышит, слушая альфу. Все эти обряды и традиции вызывают в нем бурю эмоций. То, как стая чтит их, дорогого стоит. — Она всегда будет с вами, что бы ни случилось. И в горе, и в радости. Ты позволишь соединить ваши жизни, ваши судьбы раз и навсегда?
Навсегда.
Это не пугает Тэхена. Чонгук отдал за него свою жизнь. Тэхен был готов сделать то же самое.
«Навсегда» им очень подходит.
— Да, — на выдохе соглашается Тэхен, кивая для пущей убедительности.
Он видит улыбки на лице стаи и даже тихий добрый смех.
— Повернись.
Хосок мягко направляет Тэхена за плечи, поворачивая лицом к чаще леса. Нить натягивается, поднимаясь с земли. Стая тоже поворачивает свои головы.
Чонгук выходит из-за деревьев, неспешно ступая такими же босыми ногами. Тэхен крепче хватается за локоть Хосока, сдавливая пальцами, чтобы не упасть. Альфа тихо ойкает, там явно останется синяк.
Чонгук прекрасен. У Тэхена спирает дыхание. Альфа одет в такой же белоснежный наряд с похожими широкими брюками и шелковой рубахой, оголяющей острые ключицы и сильную шею. Левое плечо Чонгука и часть груди прямо у сердца ушита рубинами в виде капель крови, что олицетворяло смертельную рану, которую когда-то получил вожак за своего возлюбленного. Рубины переливаются в уходящих лучах солнца. Чонгук весь источает силу и мощь, хранившиеся внутри него. Ткани на нем подчеркивают крепкость мышц, изгибами повторяя их.