— А как же! Мы с ней, с Лупе, с поля шли, а Панка навстречу. В шелковой юбке, — мечтательно протянула оборванная девчушка. — Панка мимо прошла, а Лупе вдруг остановилась, ровно прислушалась… И как бросится догонять.
— Догнала?
— Конечно, она ж швидко бегает.
— И что сказала, только точно говори? — почти крикнул войт.
— Сказала, — девочка подумала, — сказала, что, если та идет в пущу, чтоб не ходила, потому нехорошо там.
— А Панка?
— Панка как крикнет, что куда хочет, туда и идет. А Лупе нахмурилась и тихо-тихо так: «Ну иди, раз решила, только как бы беды не было».
— По-моему, все ясно, — заметил Роман, улыбаясь войту. — Покойную в селе не любили многие, в пущу та пошла по своей воле, никто ее не заманивал. Лупе, наоборот, хотела ее спасти, потому и предупредила. Она хорошая знахарка, вот и почувствовала опасность. Вряд ли Лупе понимала, что происходит, просто чуяла, что в пуще «нехорошо». Когда же ей показали, что осталось от тела, она приняла такой удар зла, что впала в состояние «черного сна» и сейчас ничего не понимает. Ее надо спасать, а то она просто умрет от истощения. Лупе надо оправдать, а потом… Я мог бы отвезти ее в Таяну и показать магу-медикусу.
— Данове, либер мает рацию, — возвестил войт, к которому вернулась былая степенность. — Я вважаю, Лупе ничего такого не делала, а в пущу надо послать охотников.
— Или стражников, — выкрикнула Красотка Гвенда, — а то нагнали дармоедов… Пусть хоть ту зверюгу выловят.
— Молчать! — неожиданно тонким голосом завопил кругломордый, после чего вступил лысоватый.
— Ведьма виновата, — тихо и невыразительно сказал он. — Не спорю, дан Ясный очень нам помог. Он показал, что Белый Мост невиновен в укрывательстве Преступившей. Пока невиновен. Ибо упомянутая Лупе до вчерашнего дня скрывала свою сущность. То, что покойную в селе не любили, еще не дает никому права ее убивать. Ведьма вызвала демона, но не справилась с ним, вследствие чего пребывает в таком состоянии. Мы должны признать ее виновной и забрать в ближайший дюз[24], где проведут обряд изгнания демона, после чего ведьма будет отвечать перед законом.
— Быть по сему! — с подобострастием выдохнул Гонза.
Лысоватый встал, торжественно надел лежащий перед ним черный, словно бы обрубленный сверху колпак и возвестил, что жители Белого Моста признаны невиновными в сокрытии Преступившей, однако за то, что шесть лет пользовались услугами беспечатной ведьмы, им надлежит выплатить виру. Нареченная Лупе признавалась виновной в злонамеренном убийстве посредством Недозволенной магии, но в связи с невозможностью провести полное расследование дела на месте казнь откладывалась на неопределенное время, обвиняемая же препровождалась в Розевский дюз. Немедленно.
Роман взглянул на «нареченную Лупе». Та по-прежнему пребывала во власти кошмара. Гвенда о чем-то быстро перешептывалась с Катрей, раз за разом поглядывая на синеглазого либера. Посрамленная Килина чуть ли не с кулаками набросилась на девчонку-свидетельницу, младший корзинщик вступился и бабу отпихнул. Двое красномордых мужиков вылупились на зрелище, остальные смотрели кто на Лупе, кто на «синяков», кто на Романа, словно ждали чего-то еще. До людей постепенно доходило, что они чудом выбрались сухими не просто из воды — из кипятка. «Синяки» в Белом Мосту не задержатся, им нужно поскорее отвезти добычу в Розев, а назначенная вира оказалась весьма скромна: лысоватый был кем угодно, только не вымогателем.
Раздался визг — Килина, подбоченясь, наступала на корзинщиков, все еще загораживавших девчушку. Сельчане вмешиваться не спешили, и тут раздался властный голос:
— Неужели фискальная стража Арции не в состоянии справиться с этой женщиной? — Спрашивавший явно привык получать ответы немедленно.
Роман, не веря собственным глазам, уставился на седого всадника, умело управлявшегося с вороным жеребцом цевской породы, незаменимой при длинных переходах. Рядом юноша в темно-синем бархате вздымал знамя с нарциссами, а узкую деревенскую улицу заполоняли молчаливые, хорошо вооруженные всадники. Рене Аррой для своего появления на сцене более удачного времени выбрать просто не мог.
Приободрившийся было кругломордый сник. Похоже, ему еще не случалось навлекать неудовольствие Волинга[25]. Поганец Гонза незаметно отполз в сторону, но лысоватый присутствие духа не потерял.
«Эта тварь умна и знает законы, — с тоской подумал Роман. — Герцог проезжает через земли империи с небольшим отрядом, он никогда не нарушит Дорожную Нотацию[26], а право Крови почти забыто».
24
Дюз — в Арцийской империи небольшой монастырь-тюрьма, принадлежащий равно Церкви и светской власти, где велись формально находящиеся в их совместном рассмотрении дела о недозволенном колдовстве, оскорблении властей и богохульстве. В большинстве случаев клирики в дела следователей не вмешивались, автоматически утверждая приговоры.
25
Волинги — потомки Воля, легендарного короля, первого повелителя Благодатных земель, от которого произошли все царствующие дома. Все, в чьих жилах текла кровь Воля, обладали так называемым правом Крови, которое в описываемые времена практически не использовалось.
26
Дорожная Нотация — трехсторонний договор между Эландом, Таяной и Арцией, согласно которому эландцы и таянцы получали право на свободный проезд через арцийскую территорию от Гверганды вдоль Лисьих гор до Гремихинского перевала.