– Да, но что мне от этого? Несколько лет счастья, несколько лет величия, а потом боль и предательство. От собственной дочери…
***
В силу обстоятельств мне, как и другим «бессмертным», приходилось не раз менять место жительства. Прежде чем стать царицей Нефертити, я была женой царя Митании и правила после его смерти единолично регентом при маленьком сыне. Мальчик родился от его первой жены – юной девушки, не вынесшей тяжёлые роды. Став царем он правил недолго: хетты, отвоевывая свои земли, некогда захваченные мужем, напали на страну. Сын мой погиб, и мы с дочерью…покинули страну, отправившись в Египет. Кийе было лишь десять, когда мы прибыли наконец ко двору Аменхотепа III. Согласно документам я вела свой род от Тутмоса Четвертого и являлась родственницей царя.
Дочь Кийю, я представила своей сестрой.
Аменхотеп III влюбился в меня и предложил стать его царицей, но незадолго до церемонии он скончался. Было полной неожиданностью, когда его сын, принявший власть следом, сделал мне предложение. При близком знакомстве в теплом, доверительном обращении с Эхнатоном, было что-то волнительное и редкое. Не веря себе, я чувствовала, что влюблена в него без памяти. Его мать держала на меня обиду. Перед смертью Аменхотеп лишил её титула царицы и говорил об изгнании. Она ненавидела меня за это и постоянно строила мне козни.
Из-за меня Эхнатон отдалился от матери и начал строительство новой столицы в Амарне, избавившись заодно и от клики хитрых жрецов.
Он принял веру в единого бога, прислушиваясь к моим словам. За тысячи лет я свыклась с идеей присутствия Бога в жизни человека, но признать существование целой кагорты богов так и не смогла. Я знала что происхождение веры в многих богов шло из Атлантиды. Атланты были богами для тысяч простых людей…но не для меня.
Эти годы…то, что будет меня питать эмоциями всю оставшуюся жизнь. Умнейший молодой человек! Романтик, аристократ, но простой, нежный и доверчивый, как ребенок. Сильно повлияло и то, что он отказался от матери к которой был сильно привязан и искал её во мне, как в старшей, опору и поддержку. Это приподняло меня на такую высоту…и погубило.
Уверенность в своей правоте. Упоение властью…
Пятеро дочерей и не одного сына. Жрецы постоянно нашептывали царю взять ещё одну жену. Чтобы та родила стране сына и наследника. Тогда в спальню моего супруга змеёй вползла Кийя. Это было жестоким ударом, предательством, но я приняла эту судьбу.
Кийя оказалась бесплодной и, пытаясь удержать власть, опаивала Эхнатона дурманящими зельями. Об этом мне рассказывала служанка, тайно посещающая меня с дочерьми в деревне.
Я вернулась с этим известием в Эль-Амарну к жрецам. Кийю отправили в ссылку и женой фараона назначили старшую из дочерей – Меритатон. Тогда меня охватило другое страшное разочарование.
Она всегда была любимицей отца и уже с детства требовала к себе внимания, ревновала его ко мне. С приходом её на трон и рождением Тутуна, она избавилась от меня, изгнав из столицы.
Не мудрено, что внук мой родился болезненным и хилым. Бог не прощает грехи…– Нефер смахнула скупую слезу.
– Ты видела его? – осторожно спросила Вероника.
– Тутунхамона? – подняла заплаканные глаза Нефер. – Да, но Меритатон злилась и препятствовала моему общению с ребенком. Мне казалось, что ещё день, и меня не найдут в живых. Я не смогла перенести такое, села на корабль и отплыла в город Сидон. А как только пошли вести об Атлантиде, сразу решила вернуться.
– Ты молодец. Ты мудрая, стойкая женщина. Тебе по силам перенести и это испытание, я уверена, – Вероника крепко взяла её за руку.
– Вот теперь Тарт положил на меня глаз. Стоит ли начинать всё заново? Будет ли когда-то так, что не придется плакать и страдать? – Нефер посмотрела на Сидона, как на источник истины в первой инстанции.
– Жизнь к нам жестока, но справедлива Нефер. Я считаю, что каждый раз – это шанс. Шанс который не всякому даётся. Исписать сотни черновиков, чтобы в итоге прожить хоть одну жизнь начисто.
– Как тебе это удается?– вдруг твердо спросила она.
– Что? – удивился Сидон.
– Быть таким убедительным? Ты не даешь мне шанса отступить. И кто виноват в том, что я получила все эти шансы, сама того не желая? А теперь ты даруешь их мне во благо! – то ли в шутку, то ли всерьёз произнесла она эти слова.
– Ну, я…
– Всё идите, пока я снова не начала злиться! – она обняла Веронику и они попрощались.
Расставаясь на крыльце Сидон увидел отчаяние на лице Вероники.
– Успокойся, что стряслось? Ты сама не своя!