- Госпожа, вы напрасно волнуетесь. К выходцам из других миров в Таруне относятся с не меньшим почтением, нежели ко всем остальным проходящим инициализацию, вам нечего бояться. – Мир поднялся со своего кресла, подошел и протянул ей руку, чтобы помочь встать. Онна взялась за его ладонь и поднялась с кресла, почувствовав внезапный прилив бодрости от его слов и взгляда, который в это мгновение уже не казался таким холодным и отстраненным.
- А кто еще проходит инициализацию? – чуть воспряв духом поинтересовалась она.
- Каждый житель Таруны с рождения. В частных же случаях, таких как ваш, ее проходят добровольные иномирцы, индивиды, страдающие психическими и магически-опасными заболеваниями, а также болезнями, негативно сказывающимися на памяти. – Мир задумчиво отвел от нее взгляд, сосредоточив его в пространстве между книжными полками. – Случаи подобные вашему… Кхм, придуманному нами случаю, это крайняя редкость, поэтому, я уверен, к вам отнесутся с неподдельным интересом и добавят к общепринятым еще пару персональных тестов на магические способности.
«Нда. Волноваться абсолютно не о чем.» - скептически подумала девушка, отправляясь на кухню за очередной порцией лавандового настоя, который, как выяснилось ранее, имел полезные успокоительные свойства.
Оставшуюся часть дня она провела в смятении. Раз за разом приходившее к ней осознание того, что ей предстояло покинуть эту ставшую привычной обитель и столкнуться с необъятным количеством нового и странного, подтолкнуло ее к черной лакированной двери. Нерешительно постояв перед ней, Онна дернула за ручку и распахнула ее. В ноздри ударил наполненный влагой и озоном после прошедшего ливня воздух, а глаза слепил невероятный по своей красоте розовато-рыжий закат. Судя по всему, осень практически вытеснила лето со сцены и вступила в свои законные права. Высокое дерево у дома, из которого до окон нередко долетало непоседливое чириканье, избавилось от части покрасневшей листвы, которая теперь тихонько шелестела по запущенному газону от легких порывов ветра, который еще не успел полностью утратить всей летней теплоты. За полуголыми кустами виднелась замшелая ограда и кованые, до боли знакомые ворота. За ними виднелась мощеная булыжником и кое-где поросшая пушистым мхом и сорной травой дорога, уходящая в далекие объятья лесной кромки.
«И где-то там решится моя судьба» - вдыхая полной грудью, подумала Онна.
ГЛАВА II: МИНИСТЕРСТВО КОНТРОЛЯ
Открыв глаза при первом же луче лениво пробуждающегося солнца, девушка не смогла уснуть снова и, наскоро застелив постель, вихрем спустилась вниз. Мира нигде не было видно, но на кухне уже во всю шкварчали румяные сосиски с пряным омлетом, а на столешнице разместились белоснежные чашки с голубым узором, так и манящие плеснуть в них горячий и ароматный напиток. Разложив по тарелкам аппетитный завтрак и накрыв на стол, девушка открыла было рот, чтобы позвать седовласого завтракать, как ее внимание привлекло движение за окном. Сквозь макушку разросшегося кустарника она увидела Мира, суетящегося вокруг неизвестной ей конструкции, напоминающей одну из тех королевских повозок, которые она видела в какой-то из прочитанных об истории Таруны книг. Повозка была гораздо скромнее королевской, но сама мысль о надвигающемся путешествии в ней ложилась на сердце Онны подобно теплому одеялу. У повозки стояли два необычных на вид животных, образ которых снова совпадал с книжным: иссине черного цвета, они стояли неподвижно и почти не издавали никаких звуков, помимо едва слышного посвистывания при дыхании; у них были длинные изящные шеи, заостренные морды, увенчанные загнутыми кверху длинными рогами головы, едва заметные в черноте, поблескивающие серебром глаза, грациозные мускулистые ноги заканчивались когтистыми лапами на манер птичьих, а длинный хвост напоминал хлыст. Пока Онна затаив дыхание наблюдала за этими дивными существами, Мир уже успел загрузить в багаж два увесистых саквояжа и одну небольшую сумку, а после этого обогнуть повозку и направиться к дому.
Позавтракали они довольно быстро, хотя причины торопиться не было. Затолкав за щеки последние кусочки омлета, девушка тут же унеслась в свою комнату и облачилась в заранее заготовленный накануне дорожный наряд: строгое, подпоясанное ремнем, серое платье из парчи, слегка утепленное поярком, обтягивающие худые ноги тонкие черные штаны и мягкие полусапожки из темно-коричневой кожи. На плечи же она набросила шерстяной плащ с капюшоном темно-изумрудного цвета. Захватив с собой одну из самых важных, по ее мнению, книг, она так же быстро спустилась вниз и предстала перед оценивающим взором своего слуги, который, одобрительно кивнув, тут же направился к выходу.