Когда неприятельские войска устраивали новую линию обороны, на левом берегу Чернишни еще продолжали действовать части 5-го пехотного и 2-го кавалерийского корпусов. 1-й карабинерский полк не смог сдержать натиска окруживших его казаков и отступил на соединение с главными силами. Два других полка под ударами русской конницы продолжали удерживать свои позиции. При этом, 1-й кирасирский полк, стоявший на правом фланге, потерял связь с 2-м карабинерским и вынужден был самостоятельно отбиваться от казачьих атак[384].
Вероятно, в это время к колонне Орлова-Денисова в сопровождении многочисленной свиты прибыл Коновницын, который стал свидетелем того, что кирасиры противника опрокинули казаков. «Мы, — вспоминал Михайловский-Данилевский, — обнажили шпаги и, устроя казаков, бросились с ними на неприятелей. Находясь рядом с героем Коновницыным, мы рубились; сеча продолжалась несколько минут, мою лошадь ранили, она упала и вместе с нею и я. В сей ужасной суматохе французские кирасиры нанесли мне несколько ударов плашмя, но по прошествии немногих секунд они были опрокинуты; я представляю о радости моей судить тем, которые в кавалерийской атаке находились в подобном мне положении. В сие время казак дал мне французскую лошадь и сказал при том, что это дурной знак быть в сражении на лошади, отбитой у неприятеля; я сел на нее и поскакал к Коновницыну»[385].
Возможно, именно в этом бою был убит бессменный ординарец Кутузова, подпоручик лейб-гвардии Артиллерийской бригады А.А Безобразов. В дневниковой записи от 18 октября Дурново отмечал, что «Александр Безобразов пропал без вести. Полагают, что он был убит в атаке, которую наши казаки произвели против французских кирасиров. Это приведет его бедную мать в отчаяние: он был ее единственным сыном». 20 октября в дневнике появляются новые сведения: «Слухи о смерти Александра Безобразова, артиллерийского офицера, к сожалению, оправдались. Он был убит в сражении казаков с первым кирасирским полком. Его тело было обнаружено на поле боя совершенно обнаженное»[386]. Впоследствии мать Безобразова обратилась к императору с просьбой разрешить ей перевезти тело сына для погребения в село Кокино Орловской губернии, на что было получено высочайшее позволение[387].
В своих воспоминаниях Н.Н. Муравьев оставил иную, ходившую вероятно среди офицеров, версию смерти Безобразова, который, по его словам, был «большая повеса, но добрый малый». «Он, — пишет Н.Н. Муравьев, — накануне прибыл в армию и, не явившись еще в бригаду[388], поскакал по своей охоте в дело, где был исколот казаками, которые ошибочно приняли его за француза. Безобразова на другой день нашли и привезли; ни одна рана его не была смертельна, но их было так много, что он их не перенес»[389].
Находившийся в 1812 г. при штабе Кутузова капитан И.Н. Скобелев — известный в 1830 — 1840-х гг. военный писатель, дослужившийся из солдат до чина генерала от инфантерии, в литературном произведении «Подарок товарищам или переписка русских солдат в 1812 г.» писал: «Кутузов хотя и не близко стоял, а чугунные просвирки и к нему долетали. При Главной квартире больно скучают об артиллерийском офицере Безобразове, который был в ординарцах и убит здесь же; молод, но умен был покойник и обещал в себе залихватского парня»[390]. Как видно, Скобелев использовал смерть Безобразова в качестве доказательства того, что главнокомандующий находился под огнем, хотя этого на самом деле не было[391].
Окруженный казаками, 1-й кирасирский полк оказался в тяжелом положении. На помощь к нему попытался прийти командир 2-й бригады 4-й дивизии бригадный генерал барон Л.К. Шуар. Возглавив половину 2-го карабинерского полка, он оттеснил передовые отряды казаков, но пробиться к кирасирам не смог. Наткнувшись на значительные силы русской конницы, карабинеры вынуждены были вернуться на прежнюю позицию, к своему полку[392]. Вероятно, именно об этом отступлении неприятеля Маевский писал, что «французский эскадрон, опоздав примкнуть к своим, атакован был всеми нашими казаками. Едва мы бросимся на него, как храбрый француз повернет эскадрон лицом к нам и, не стреляя, отражает нас одною своею неустрашимостью, строгим порядком и присутствием духа. Он спасся, и мы утешились только предприятием»[393].
Не имея возможности держаться против многочисленной русской конницы, 1-й кирасирский полк начал отступление к главным силам отряда Мюрата. Пытаясь укрыться от преследователей, он въехал в лесок, располагавшийся на правой стороне ручья Десенка. Кирасиры разомкнули строй и стали легкой добычей казаков.
388
Данное замечание маловероятно, так как уже с 4 сентября 1812 г. подпоручик Безобразов состоял бессменным ординарцем при Кутузове (Бородино. С.77).
390
Скобелев И.Н. Солдатская переписка 1812 г. и рассказы русского инвалида // 1812 г. в воспоминаниях, переписке и рассказах современников. М., 2001. С. 185.
391
Тот же самый аргумент, со слов Скобелева, использовал автор статьи «Генерал граф Леонтий Леонтьевич Беннигсен» (Воейков А.Ф. Генерал граф Леонтий Леонтьевич Беннигсен // Русский архив. 1868. № 11. С. 1858).