- Дуглас и Дэвис! - воскликнул Бубенович.
- Может быть, - согласился Джерри. - Они - единственные, чья судьба осталась неизвестной.
Бубенович застегнул патронташ и взял винтовку.
- Надо спешить, капитан. Тарзан взглянул на солнце.
- Если мы поторопимся, то сможем добраться туда к ночи. Надо взять только тех, кто может быстро идти.
- Сколько человек вам надо? - спросил ван Принс.
- Двадцать будет достаточно.
- Я сейчас отберу людей, - заспешил капитан. Все члены "иностранного легиона" тоже приготовились идти, только Тарзан решительно воспротивился тому, чтобы Корри и Сарина пошли с отрядом.
- Мы будем думать о вашей безопасности, в то время, когда обязаны думать о нашем деле.
- Он прав, - сказал Джерри.
- Да, пожалуй, он прав, - неохотно согласилась Корри.
- Вот это хороший солдат! - воскликнул Тэк.
- Здесь есть еще кое-кто, кто не должен идти с вами, - произнес доктор Рейд. Все посмотрели на Джерри.
- Капитан Лукас был очень болен. Если он отправится в длительный марш-бросок сегодня, то он не сможет пройти длинный путь на юг, который вы намереваетесь пройти.
Джерри вопросительно взглянул на Тарзана.
- Мне кажется, вы не должны настаивать, Джерри, - сказал англичанин.
Грустно улыбнувшись, Джерри отстегнул патронташ и опустил его на землю у подножия дерева.
Несколько минут спустя двадцать человек отправились вниз по долине быстрым шагом.
Тарзан вместе с ван Принсом возглавил колонну и на ходу разъяснял свой план действий голландцу.
Капитан Токуйо Матсус и лейтенант Хидео Сокабе пили всю ночь и ссорились.
Среди их людей было также много пьяных. Туземцы еще вечером спрятали своих женщин в лесу, чтобы избавить их от грубых приставаний пьяных солдат. Но теперь перед рассветом деревня была спокойной, все забылись в пьяном сне, за исключением двух споривших друг с другом офицеров. Один единственный солдат дежурил на посту у огороженной площадки для пленных. Он немного отоспался, но тоже был далеко не трезв. Он пребывал в прескверном настроении из-за того, что его разбудили, и вымещал свой гнев на пленных, оскорбляя и угрожая им. Рожденный в Гонолулу, он свободно говорил по-английски, поэтому мог изрыгать богохульства и непристойности на двух заключенных, находящихся за колючей проволокой.
Сержант Кертер Дуглас из Калифорнии повернулся на своей грязной спальной циновке и приподнялся на локте.
- Заткнись, наконец! - сказал он часовому. Тот пришел в неописуемую ярость и лишь усилил свою ругань.
- Что он хочет от нас? - спросил сержант Вилли Дэвис из Техаса.
- Мы ему явно не симпатичны, - ответил Дуглас. - До того, как вы проснулись, он объявил, что охотно пристрелил бы нас сейчас, если бы его благородие не надумал отрубить наши головы утром.
- Может быть он нас только пугает? - предположил Дэвис.
- Может быть, - согласился Дуглас.
- Если бы нам удалось выбраться из-за этой колючей проволоки, мы легко бы избавились от любого нализавшегося часового. Но нам не выбраться отсюда.
- Черт возьми, но я не хочу, чтобы мне утром отрубили голову! Это был бы дьявольский подарок ко дню рождения.
- Что вы имеете в виду?
- Если я не сбился со счета, то завтра мне стукнет двадцать пять. А сколько вам лет, Дуг?
- Двадцать.
- Господи, они вытащили вас прямо из колыбели.
- Мы только пытаемся убедить себя, что совсем не боимся. На самом деле я очень боюсь.
- И я боюсь, как черт, - согласился Дэвис.
- О чем вы там болтаете? - закричал часовой. - Заткнитесь!
- Заткнись сам, грязный пьяница! - ответил Дуглас.
- Теперь я убью вас! - завопил часовой. - И скажу капитану, что вы пытались бежать.
Он поднял винтовку и прицелился в темноту хижины, где помещались пленные.
В тени, отбрасываемой хижинами туземцев, появилась крадущаяся фигура и тихо двинулась к часовому. В это время на другом конце деревни Матсус и Сокабе стали кричать, ругаться и оскорблять друг друга особенно рьяно.
Внезапно первый выхватил пистолет и выстрелил в Сокабе. Он промахнулся, и лейтенант тоже ответил выстрелом. Но они были слишком пьяны и могли попасть друг в друга лишь случайно. И все же они продолжали пальбу.
Почти одновременно с первым выстрелом Матсуса часовой разрядил свою винтовку в хижину, где находились два американца. Прежде, чем он сделал второй выстрел, чья-то рука обхватила его голову и почти отделила ее от туловища с помощью ножа.
- Вы ранены, Билл? - с тревогой спросил Дуглас.
- Нет. Он промахнулся чуть ли не на милю. Но что происходит снаружи? Кто прыгнул на него?
Поднятые стрельбой в офицерской хижине солдаты бежали, шатаясь, к дальнему концу деревни. Думая, что на лагерь напали враги, некоторые из них пробежали так близко от Тарзана, что он мог почти дотронуться до них.
Выжидая, он припал к земле рядом с мертвым часовым. Так же, как и японцы, он не знал причины стрельбы. Ван Принс и остальные были на противоположном конце деревни, но это стреляли не они.
Когда Тарзан решил, что мимо него пробежал последний японец, он тихо окликнул удивленных пленников:
- Вы - Дуглас и Дэвис?
- Да, это мы.
- Где вход?
- Прямо перед вами. Но дверь заперта на замок.
Между тем ван Принс, услышав выстрелы, решил, что они вызваны появлением в деревне Тарзана. Тогда он направил туда свой отряд.
Его бойцы рассредоточились по деревне, перебегая от дома к дому.
Тарзан шагнул к калитке. Ее столбы были выструганы из стволов молодых деревьев.
Дэвис и Дуглас тоже вышли из хижины и подошли к калитке. Тарзан ухватился за оба столба руками, всем своим весом и силой откинулся назад, и столбы треснули прежде, чем пленные успели прийти на помощь. Проволока потянулась по земле за столбами. Дуглас и Дэвис вышли на свободу.
Тарзан услышал приближение людей и догадался, что это партизаны. Он окликнул ван Принса, и тот тут же ответил.
- Пленники со мной, - сказал Тарзан. - Соберите своих людей, чтобы мы могли уйти отсюда.
Затем Тарзан взял винтовку и патроны убитого японца и вручил их Дэвису. С противоположной стороны деревни доносились возбужденные голоса японцев. Партизаны не знали причины суматохи, которая так помогла им освободить пленников, и многим не хотелось уходить, не сделав ни одного выстрела.
Бубенович и Розетти не отходили от своих спасенных товарищей, отвечая на бесчисленные вопросы и задавая, в свою очередь, свои. Одним из первых вопросов у Дэвиса был вопрос о Тарзане.
- Кто этот голый парень, освободивший нас?
- Вы помните английского лорда, который поднялся на самолет перед самым отлетом? - спросил Розетти. - Ну так это он! Более великолепного парня я не встречал. Но как вы думаете, кто он такой?
- Вы только что сами сказали. Что он офицер Королевских воздушных сил.
- Он - Тарзан из племени обезьян!
- Ладно, не пытайтесь надуть нас.
- Это правда, - вмешался Бубенович. - Он, действительно, Тарзан.
- А "старик" где? - спросил Дуглас. - Он не загнулся?
- Нет, он в порядке. Он был ранен, и ему не позволили идти с нами, но теперь он здоров.
Все четверо болтали всю дорогу, пока не дошли до лагеря партизан.
ГЛАВА XXVII
Два дня спустя "иностранный легион", насчитывающий теперь десять человек, распрощался с партизанами и начал свой длительный поход.
Сначала двое вновь прибывших относились скептически к способности женщин вынести трудности и опасности непроходимых горных и диких мест, по которым нужно было пройти, чтобы избежать встреч с неприятелем. Но вскоре они убедились, что сами должны прикладывать все свои силы, чтобы не отставать от Корри и Сарины.
Были для них и другие сюрпризы.
- Что случилось со Шримпом? - спросил Дэвис Бубеновича. - Я думал, что он не тратит время на женщин, а он все время околачивается возле этой коричневой особы. Это не значит, что я его осуждаю, она, действительно, очень уж привлекательна. Да и наш "старик" стал совсем другим.