– Послушайте! – воскликнул д'Арно. – Барабаны смолкли. – Он посмотрел на луну. – Луна в зените, – сказал он. – Наверное, Тарзан опоздал.
– Эти гориллы разорвут его на части, – сказал Вольф. – Если бы это не касалось Магры, я бы сказал, на здоровье.
– Замолчите! – крикнул Грегори. – Без Тарзана мы пропали.
Пока они говорили, Тарзан и Унго дрались на арене, Магра наблюдала за ними, испуганная и пораженная. Она едва могла поверить своим глазам, когда увидела огромную беспомощную в руках человека обезьяну. Унго визжал от боли. Постепенно Тарзан сворачивал ему шею. Наконец он не мог больше терпеть и взмолился: «Ка-года!» – что означает «я сдаюсь»; и Тарзан отпустил его, а сам вскочил на ноги.
– Тарзан – вождь! – крикнул он, повернувшись к остальным обезьянам.
Он стоял так в ожидании, но ни один из молодых самцов не подошел к нему оспаривать его право вожака. Они видели, что он сделал с Унго и боялись. Так, благодаря закону вековой давности, Тарзан стал вожаком стаи.
Магра не поняла. Она все еще была в ужасе. Вскочив на ноги, она бросилась к Тарзану, обхватила его руками и прижалась к нему.
– Я боюсь, – сказала она. – Теперь они убьют нас обоих.
Тарзан покачал головой.
– Нет, – сказал он. – они не убьют нас. Они сделают все, что я им скажу. Отныне – я их вожак.
XII
ОПАСНОЕ ПОПОЛНЕНИЕ
На рассвете следующего дня после ночи, полной ужасов, Атан Том и Лал Тааск повернули назад.
– Я рад, хозяин, что вы решили вернуться, – сказал Лал Тааск.
– Без носильщиков и аскари это было бы безумием, – проворчал Том. – Мы возвратимся в Бонга и наймем людей, которые не боятся никакого табу.
– Если мы доберемся живыми до Бонга, – сказал Лал Тааск.
– Трусы всегда думают о смерти, – огрызнулся Том.
– Кто же не станет трусом после вчерашней ночи в этой дьявольской стране? – спросил Тааск. – Вы видели это, правда? Вы слышали этот голос?
– Да, – сказал Том.
– Что это было?
– Я не знаю.
– Это был злой дух, – сказал Тааск. – Он дышал могилой. Люди не могут противостоять силам потустороннего мира.
– Чепуха! – возразил Том. – Это имеет какое-то разумное объяснение, которого мы не знаем.
– Мы не знаем, и я не стремлюсь узнать. Я никогда не возвращусь сюда, если аллах сохранит мне жизнь.
– Тогда ты не получишь своей доли бриллианта, – предупредил Атан Том.
– С меня будет достаточно собственной жизни, – ответил Лал Тааск.
Мужчинам удалось благополучно пройти тропинку, и они уже находились около ее начала. Лал Тааск вздохнул с облегчением, и его настроение улучшилось, но Атан Том был угрюм и раздражителен. Он лелеял такие надежды, что необходимость вернуться, когда цель была уже почти достигнута, повергла его в уныние. С опущенной головой он продвигался по неровной узкой тропинке в сторону своего бывшего лагеря на опушке леса.
Когда они проходили одно из сотни ущелий, дорогу им преградили около дюжины белых воинов, которые спрыгнули откуда-то сверху. Это были стройные мужчины, одетые в короткие туники, украшенные белыми перьями и расшитые так, что были похожи на убор какой-то птицы. Они были вооружены копьями и ножами, которые висели в ножнах у них на бедрах.
Их старший приблизился к Тому и обратился на незнакомом языке, но когда он обнаружил, что никто из них не понимает друг друга, он отдал приказание своим людям, которые повели Тома и Тааска вниз по ущелью к реке, где находилась посудина, сравнить которую можно было лишь с лодками, которые плавали по Нилу во времена фараонов. Это была открытая галера с двенадцатью рабами, закованными в цепи.
Под угрозой копий, упиравшихся им в спины, Том и Тааск были посажены на галеру, и когда последний из воинов вступил на борт, лодка отплыла и направилась вверх по течению. Атан Том разразился смехом, и Лал Тааск с удивлением посмотрел на него, воины тоже были удивлены.
– Почему вы смеетесь, хозяин? – со страхом спросил Лал Тааск.
– Я смеюсь, – крикнул Том, – потому что в конце концов мы достигнем запретного города.
Когда Эллен рано утром вышла из своей палатки, она увидела д'Арно, сидящего около золы догорающего костра; она присоединилась к нему.
– Пещерная обязанность? – спросила она. Он кивнул.
– Да, – сказал он. – Я занимался этим и думал.
– О чем, например? – спросила она.
– Например, о вас, и о том, что нам делать, – ответил он.
– Я разговаривала вчера с отцом перед сном, – сказала она, – и он решил вернуться в Бонга, организовать отряд. Он не решается продолжать путь без Тарзана.
– Он умный человек, – сказал д'Арно. – Ваша жизнь слишком драгоценна, чтобы рисковать ею дальше. – Он замолчал в смущении. – Вы не знаете, как дорога мне ваша жизнь. Я знаю, что сейчас не время говорить о любви, но вы должно быть уже заметили…
– И ты, Брут! – воскликнула девушка.
– Что вы имеете в виду? – спросил он.
– Лейтенант Лавак тоже думает, что он влюблен в меня. Разве вы не понимаете, Поль, это потому, что я практически единственная женщина в вашем окружении, бедная Магра была без ума от Тарзана.
– В отношении меня это неверно, – сказал он. – Я не верю, что это объяснение верно и в отношении Лавака. Он хороший парень. Я не могу порицать его за то, что он полюбил вас. Нет, Эллен, я уверен в себе. Видите, я уже начинаю терять аппетит и приобретаю привычку мечтать при луне. – Он рассмеялся. – Это явные симптомы. Скоро я начну писать стихи.
– Вы очень милый, – сказала она, – я рада, что у вас есть чувство юмора. Боюсь, что у бедного лейтенанта его нет, но, может быть, это от того, что у него нет вашего богатого опыта.
– В этом мире должно существовать Общество защиты влюбленных.
– Чудак. Подождите, пока мы не вернемся туда, где будет много девушек, тогда, – она остановилась, внезапно обернувшись. Ее лицо побледнело. В глазах стоял ужас.
– Эллен! Что случилось? – спросил он.
– О, Поль, обезьяны вернулись! Д'Арно обернулся и увидел огромных животных, карабкавшихся по деревьям; он позвал Лавака и Грегори.
– Боже! – закричал он минутой позже. – Тарзан и Магра с ними!
– Они пленники! – воскликнула Эллен.
– Нет, – сказал д'Арно. – Тарзан ведет обезьян! Был ли когда-нибудь подобный человек?!
– Мне просто дурно от чувства облегчения, – сказала Эллен, – я никогда не ожидала увидеть их вновь. Я думала, их уже нет в живых, особенно Магры. Это похоже на привидение. Да ведь мы даже знали, когда ее не стало прошлой ночью – когда замолчали барабаны.
Тарзана и Магру бурно приветствовали, и Магра рассказала историю своего приключения и освобождения.
– Я знаю, это кажется невероятным, – прибавила она, – но вот мы здесь, и обезьяны тоже. Если вы не верите мне, спросите их.
– Чего они здесь околачиваются? – спросил Вольф. – Нужно их проучить. Они должны получить по заслугам за то, что украли Магру.
– Они мой народ, – сказал Тарзан, – они подчиняются моим приказаниям. Вы не причините им вреда.
– Может быть, они и ваши, – огрызнулся Вольф, – но вы не мой, я не мартышка.
– Они пойдут с нами, – сказал Тарзан Грегори. – Если вы не будете их трогать, они вас тоже не тронут; и они могут быть нам полезны. Видите, эта разновидность человекообразных обезьян очень высокоразвита. У них есть, во всяком случае, зачатки коллективизма, недостаток этого качества у животных более низших позволил человеку одержать верх над ними, когда они могли бы с легкостью его уничтожить. Они свирепы в драке, если их вызвать на нее; и что самое главное, они будут мне подчиняться. Они будут нам защитой от людей и от зверей. Я сейчас отошлю их охотиться, но когда я позову, они придут.
– Он говорит с ними! – воскликнула Эллен, когда Тарзан обратился к Унго.
– Да, конечно, – сказал д'Арно. – Их язык был первым, который он понимал.