Тарзан пока не понимал причин всех этих событий, однако ему почему-то нравился и молодой человек, и два старика, а что касается девушки, то он чувствовал к ней странную, непонятную тягу. Большая черная женщина, тоже вызывавшая симпатию, по-видимому, была как-то связана с девушкой. А вот моряки, и в особенности Снайпс, заставляли Тарзана негодовать. По их угрожающим жестам и злобному выражению лиц можно было понять, что они враждебно настроены к пятерым изгнанникам, и потому Тарзан решил не спускать с матросов глаз.
Еще его очень удивило, что двое пожилых мужчин направились куда-то в джунгли. При этом Тарзану и в голову не приходило, что они могут заблудиться в лабиринте джунглей, который ему самому казался ясным и простым, как вам – главная улица вашего родного города.
Увидев, что моряки сели в лодки и двинулись к кораблю, а девушке и ее спутнице ничего не грозит в хижине, Тарзан решил последовать за молодым человеком в лес и посмотреть, что же тот ищет. Он быстро помчался по веткам в том направлении, куда ушел Клейтон, и вскоре услышал вдали крики англичанина, звавшего своих друзей.
Наконец Тарзан настиг белого: совсем выдохшийся, он сидел, прислонясь к дереву, и вытирал пот со лба. Человек-обезьяна, надежно укрывшись за завесой листвы, уселся на ветку и принялся внимательно рассматривать человека, так похожего на него самого. Время от времени Клейтон оглядывался и кричал, и до Тарзана дошло, что англичанин ищет стариков. Тарзан и сам уже собрался было отправиться за ними, но тут краем глаза заметил в листве проблеск лоснящейся желтой шерсти: кто-то осторожно подкрадывался к Клейтону.
Это был леопард Шита. Тарзан слышал, как мягко шелестит трава, и удивлялся: почему же молодой человек не насторожится? Неужели он не замечает столь громкого сигнала опасности? Шита вел себя сегодня на редкость неуклюже. Однако белый человек ничего не слышал. Шита подобрался для прыжка, и тут же тишину джунглей рассек пронзительный и ужасный крик – боевой вызов обезьяны. Шита развернулся и исчез в подлеске.
Клейтон, вздрогнув, вскочил на ноги. Кровь похолодела у него в жилах. Ни разу в жизни не приходилось ему слышать столь пугающий вопль. Он не был трусом, но каждому человеку доводилось когда-либо чувствовать страх, когда холодный ужас сжимает сердце. Для Уильяма Сесила Клейтона, старшего сына английского лорда Грейстока, таким днем стал первый проведенный в африканских джунглях.
Этот жуткий вопль, донесшийся сверху, и затем треск кустов от прыжка на землю какого-то большого тела сильно напугали Клейтона. Однако он не мог и предположить, что кричал не кто иной, как его кузен, самый настоящий лорд Грейсток.
Время близилось к вечеру, и Клейтон, обескураженный и сникший, не знал, как лучше поступить: следует ли продолжать поиски профессора Портера, рискуя собственной жизнью ночью в джунглях, или же надо вернуться в хижину, где он хотя бы сумеет защитить Джейн от опасностей, подстерегающих со всех сторон. Ему не хотелось возвращаться, не отыскав ее отца, но он содрогался от одной мысли, что Джейн может оказаться в руках мятежников с «Эрроу» или подвергнуться любой из сотен угроз, которые таят в себе джунгли.
А может быть, профессор и Филандер уже вернулись в лагерь? Да, это вполне вероятно. По крайней мере, не лучше ли сходить и посмотреть, чем продолжать бесполезные поиски. И он направился через густой подлесок туда, где, как ему казалось, находилась хижина.
К удивлению Тарзана, молодой человек углублялся в джунгли, причем шел прямо по направлению к деревне Мбонги, и проницательный ум подсказал человеку-обезьяне, что незнакомец просто заблудился. Тарзан с трудом мог в это поверить, к тому же Клейтон отправился в деревню свирепых дикарей, вооруженный одним только копьем, к которому, кстати, был непривычен, судя по тому, как неловко его держал. Почему-то этот странный человек не пошел по следу, оставленному стариками: пересек его и взял вправо, хотя след был свежий и Тарзан ясно его чувствовал. Все это для Тарзана было необъяснимо. Беззащитный незнакомец очень скоро сделается легкой добычей для обитателей джунглей, если не направить его в сторону бухты. Ну да, вот и лев Нума уже крадется в дюжине шагов справа.