Лес поредел настолько, что Тарзан смог увидеть похитителя. Ойу чувствовал, что его преследуют. На открытом месте он остановился, готовый принять битву. Девушку орангутанг держал переброшенной через плечо головой вниз, так что она не могла увидеть Тарзана.
Кэрри поняла, что Ойу встретил врага, так как он дико зарычал. В ответ послышалось рычание, больше похожее на голос льва, но львы на Суматре не водятся. Но эти звуки издавал не тигр.
Рык слышался все ближе и ближе. Орангутанг бросил девушку на землю и ринулся на врага.
Кэрри приподнялась на локтях и глянула туда, куда умчался орангутанг. И как раз в этот миг Тарзан схватился с ним врукопашную.
Кэрри быстро поднялась на ноги и вытащила пистолет. Но стрелять она не осмелилась — тела сплелись в смертельном объятии, противники катались по земле, и она боялась попасть в Тарзана.
Ойу тянулся мощными челюстями к горлу1 человека, а тот удерживал сильной рукой голову зверя с желтыми клыками на расстоянии. Оба рычали, только потише, занятые борьбой не на жизнь, а на смерть. Кэрри показалось, что она видит перед собой двух зверей, бьющихся за право обладать самкой.
Тарзан отводил челюсти Ойу одной рукой, так как другая была крепко прижата к боку мозолистой лапой обезьяны. Тарзан старался высвободиться из железного захвата. Дюйм за дюймом вытаскивал он левую руку. Страшные клыки обезьяны приблизились к его горлу.
Девушка бегала вокруг дерущихся, целясь в орангутанга, но не решалась спустить курок. Тела так мелькали у нее перед глазами, что она могла попасть в человека.
Внезапно Тарзан обвил мускулистой ногой мощную заднюю лапу чудовища и придавил того к земле. Пытаясь спастись, Ойу ослабил хватку. Кэрри увидела, как блеснуло лезвие ножа, и с глухим звуком сталь вонзилась в волосатое тело. Раздался крик боли и ярости. Снова и снова поднялся и опустился нож. Крики стали глуше. Громадное тело, конвульсивно содрогнувшись в последний раз, вытянулось и застыло. Ойу был мертв.
Тарзан поднялся и поставил ногу на труп врага. Он поднял лицо к небу, намереваясь издать победный клич, но увидел Кэрри. Крик обезьяны-самца замер на его губах. Почему он не испустил его, Тарзан и сам не знал. Он улыбнулся девушке.
Кэрри почувствовала страшную слабость. Ноги ее подкосились, и она вынуждена была сесть на землю. Тарзан глядел на нее с сочувствием.
— Ну, ваши несчастья, я надеюсь, закончились,— сказал он девушке,— по крайней мере, на сегодня. Джерри и товарищи идут сюда. Пойдемте им навстречу.
Он легко поднял Кэрри себе на плечи и вскочил на дерево. Точно так же несла ее обезьяна, но какая разница была теперь в самочувствии девушки!
Когда они достигли тропы, Тарзан осмотрел Кэрри и убедился, что никакого вреда ей не причинено. Они уселись на обочине и принялись ждать товарищей. Оба сидели молча. Тарзан понимал, что девушка перенесла страшное потрясение и нужно оставить ее в покое, пока она не отдохнет и не придет в себя.
Наконец Кэрри нарушила молчание.
— Я ужасно глупая. Мне пришлось напрячь все силы, чтобы не кричать и не плакать. Я думала, смерть уже близко. И тут появились вы. Просто чудо. Как вы узнали, где я и что со мной случилось?
— Можно черпать сведения не только из книг,— улыбнулся Тарзан.— Это было совсем не трудно.
Он рассказал, как выследил ее, и добавил:
— Я уже имел столкновение с этой самой обезьяной несколько дней назад. Тогда я победил ее, но оставил жить. Вот теперь пришлось пожалеть об этом.
— Вы никогда не рассказывали о том, что с вами случилось,— сказала Кэрри.
— Это не имело значения.
— Вы — очень странный человек.
— Я больше зверь, чем человек, Кэрри!
Она высоко подняла брови и с сомнением покачала головой.
— Вы далеки от того, чтобы быть зверем.
— Очевидно, вы хотели сделать мне комплимент. Но это потому, что вы плохо знаете зверей. У них множество прекрасных качеств, которые соперничают с лучшими качествами человека. И у зверей нет пороков. Все пороки достались людям. Когда я говорю, что я больше зверь, я не имею в виду, что обладаю всеми их достоинствами. Просто я поступаю чаще как зверь, нежели как человек. У меня психология дикого зверя.
— Ну, может быть, вы и правы, но если, например, мне предстоит отправляться на обед, я охотнее разделю компанию с человеком, чем с тигром.
Тарзан улыбнулся.
— Вот еще одно преимущество звериной жизни. Они не ходят на званые обеды, и им не нужно выслушивать скучные речи и утомляться от этого до смерти.