Иезавель выглядела озабоченной.
— Значит, идем к скалам, где, как ты сказал, мы встретим старину Смита и даму леди Барбару. Вот сейчас я все поняла,— сказала она.— Хорошо, я готова.
Но когда они пришли в назначенное место, никаких признаков Смита и леди Барбары не обнаружили. Иезавель предложила пойти на юг в том направлении, откуда она и англичанка надеялись выбраться во внешний мир.
— Как ты попал в долину, Денни? — спросила девушка.
— Я прошел через большую трещину в горе,— ответил он.
— Это, должно быть, то самое место, через которое Смит вошел сюда,— сказала она.— Ты можешь найти это место снова?
— Конечно.
Была только середина дня, когда Денни привел Иезавель к отверстию в скале. Но и здесь они никого не увидели и оказались в затруднительном положении, обдумывая, что лучше предпринять.
— Может быть, они уже нашли выход и умотались, пока мы перлись сюда? — предположил Денни.
— Я не понимаю, что ты сказал,— сказала Иезавель.— Но я думаю, что они, возможно, нашли отверстие, пока мы спали, и вышли из долины.
— Ну, а разве я сказал не то же самое? — удивился Денни.
— Это звучало как-то не так.
— Послушай, что ты важничаешь передо мной?
— Важничаю?
— И какая от этого польза? — прорычал «Стрелок».— Давай-ка лучше выберемся из этой мусорной ямы и поищем старину Смитти и его юбку на другой стороне. Что ты на этот счет думаешь?
— А вдруг они еще не вышли?
— Ну тогда мы вернемся сюда снова. Но я уверен, они уже там. Смотри, видишь этот отпечаток,— указал он на один из своих собственных следов, оставленных им еще рано утром.— Я думаю, что начинаю разбираться в этом. Очень скоро у Тарзана не будет преимущества передо мной.
— Мне бы хотелось увидеть, что там, на другой стороне скал,— сказала Иезавель.— Мне всегда хотелось попасть туда.
— Ничего особенного там нет,— заверил он ее.— Немного больше природы. Нет даже ларьков с горячими сосисками, или хотя бы пивного бара.
— А что это такое?
— Ну, то местечко, где можно подзаправиться.
— Как это «подзаправиться»?
— Черт возьми, крошка, ты думаешь, что я профессор? Я никогда не встречал людей, которые могли задавать такую кучу вопросов.
— Мое имя...
— Да знаю я твое имя. А сейчас пошли через эту дыру в стене. Я пойду первым. Ты дуй прямо за мной.
Путь по неровному дну расщелины вывел «Стрелка» из терпения, но Иезавель вся излучала радость и ожидание. Всю жизнь она мечтала увидеть удивительный мир по другую сторону скал.
Люди из ее деревни говорили, что там находится плоское пространство, полное греха, ереси и зла, и если кто-либо зайдет слишком далеко, то наверняка упадет с его края и сгорит в бушующем пламени ада.
Но Иезавель одолевали сомнения. Она предпочитала рисовать себе другую картину: землю, полную цветов, деревьев и журчащей воды, где красивые люди смеются, поют и танцуют длинными солнечными днями. Вскоре она увидит это собственными глазами! Она еще больше возбудилась от предстоящей перспективы.
И вот наконец они пришли к концу расщелины и взглянули с подножия холма на огромный лес неподалеку от них.
— О, Денни! — воскликнула девушка.— Как красиво!
— Что? — спросил «Стрелок».
— Да все. Разве здесь не красиво, Денни?
— Единственное, что красивого тут я вижу, так это ты, крош... Иезавель,— пробормотал Денни.
Девушка повернулась и посмотрела на него большими голубыми глазами.
— Ты думаешь, я красивая, да, Денни?
— Конечно!
— Очень красивая?
— Красивей нет, крошка, ответил он.— А почему ты спрашиваешь?
— Леди Барбара говорила мне то же самое.
«Стрелок» немного помолчал и согласился:
— Я думаю, она совершенно права.
— Тебе нравится называть меня крошкой,— не так ли? — спросила Иезавель.
— Да, это выглядит более дружелюбно,— объяснил он.— И легче запомнить.
— Хорошо, ты можешь называть меня крошкой, если хочешь, но мое имя Иезавель, не забывай, пожалуйста.
— Заметано,— сказал Денни.— Тогда я не буду ломать голову, а буду называть тебя крошкой, сестренка.
Девушка рассмеялась.
— Смешной ты, Денни. Ты любишь говорить все наоборот. Какая же я тебе сестра?
— И я очень этому рад, крошка.
— Почему? Я тебе не нравлюсь?
Денни рассмеялся.
— Я никогда не видел такой милашки, как ты,— сказал он.— Ты всегда заставляешь меня хорошенько подумать, прежде чем что-то сказать. Но,— добавил он, немного серьезнее, чем обычно.— Над одним вопросом мне не надо долго думать, я уже давно его решил для себя: ты — хорошая девушка.