Фелиане привычно выстроились в линию для отражения атаки. Как только звери кинулись на них, Скрук и еще один воин с силой метнули свои тяжелые дубинки. Бросок Скрука оказался удачным и перебил одному из джалоков переднюю лапу. В то же мгновение стоявший рядом со своим вождем фелианин прыгнул вперед и обрушил свою дубину на голову раненого хищника. Второй бросок был менее удачен. Он только скользнул по плечу джалока, но не остановил его. Зверь с ходу вцепился в горло незадачливого метателя, у которого для самозащиты теперь оставался только каменный нож. Но его сосед, держащий занесенную дубину как раз на такой случай, оказался начеку и изо всех сил врезал по голове повисшему на шее товарища джалоку. А вскоре на помощь подоспел Скрук, уже покончивший со своим джалоком.
Эта яростная схватка осталась незамеченной Джейсоном, занятым отражением атаки четвертого гиенодона. Джана, от которой не укрылись происходящие вокруг события, сообразила, что настал самый удобный момент для бегства. Правда, на ее плечах по-прежнему лежала рука незнакомца, но ее прикосновение почти не ощущалось, и она могла легко освободиться одним быстрым движением. В то же время эта рука на ее плечах непостижимым образом внушала ей чувство спокойствия и безопасности, какого она не испытывала с тех пор, как покинула пещеры своего народа. Не исключено, что извечный мужской инстинкт, направленный на защиту женщины, каким-то образом сумел повлиять на чувства девушки так сильно, что она предпочла остаться на месте, а не бежать.
Джейсон в это время только что разрядил свой кольт в последнего джалока. Тот покатился по земле, отброшенный пулей, но тут же вскочил на ноги и с кровавой пеной у рта прыгнул на американца, стараясь вцепиться ему в горло. Снова заговорил револьвер, но джалок успел в прыжке достать Джейсона, и они оба повалились на землю. Фелиане тем временем уже прикончили второго из напавших на них зверей.
Когда Джейсон повалился наземь под тяжестью тела гиенодона, он инстинктивно выставил вперед согнутую в локте руку, чтобы не дать этим ужасным клыкам вонзиться ему в горло. К его удивлению, челюсти хищника так и не сомкнулись. Когда же он сбросил с себя мертвое тело и поднялся на ноги, ему стала понятна причина — над трупом джалока стояла девушка и силилась вытащить из него свое глубоко вонзившееся копье. Джейсон не мог знать, что именно послужило причиной смерти животного, — копье девушки или его последний выстрел, но это не помешало ему бросить взгляд восхищения и благодарности на эту великолепную дикарку, замершую рядом с ним в небрежно-спокойной позе, с вытащенным, наконец, копьем в руках.
Четвероногие противники были повержены, но Джейсон понимал, что его основные проблемы еще очень далеки от решения. Как только он поднялся на ноги, девушка схватила его за руку и указала в сторону фелиан.
— Они уже близко! — воскликнула она с отчаянием в голосе. — Они убьют тебя и заберут меня. Ты не должен позволить им забрать меня!
Джейсон, естественно, ни черта не понял, но по тону и выражению лица девушки пришел к выводу, что этих четверых она боится куда сильнее, чем гиенодонов. Как только он повернулся к ним и увидел вблизи их лица и фигуры, поведение девушки перестало его удивлять — фелиане на вид казались не менее свирепыми, чем любой другой обитатель этого мира. Впрочем, их свирепость и первобытная жестокость, написанная на их лицах, казалась отчасти карикатурной и не шла ни в какое сравнение с природной свирепостью диких зверей — факт давно известный и всегда отмечаемый при сравнении человека с так называемыми существами низшего порядка.
Гридли навел свой револьвер на ближайшего фелианина.
— Валите отсюда, ребята, — угрожающе произнес он. — Ваши рожи пугают эту молодую леди.
— Я — Глуф! — отозвался фелианин. — Я тебя убью!
— Если бы я понимал твой язык, то, возможно, согласился бы с тобой, — вежливо ответил Джейсон. — Но эти пышные бакенбарды и низкий лоб заставляют меня в этом сильно сомневаться.
Он не хотел убивать человека, но и не собирался подпускать его вплотную. У девушки, впрочем, подобных колебаний не наблюдалось. Она что-то оживленно говорила, очевидно, пытаясь заставить его что-то предпринять, а когда убедилась, что он ее не понимает, красноречивым жестом коснулась рукой его револьвера и указала ей в сторону фелиан. Теперь их разделяло не больше пятнадцати шагов. Глуф шел первым, а остальные начали обходить Гридли и девушку с двух сторон. Американец понял, что настала пора действовать, и выстрелил поверх голов. Звук выстрела заставил всех четверых замереть на месте, но как только они убедились, что никто не пострадал, наступление возобновилось. Выкрикивая угрозы и оскорбления, Глуф бросился к девушке, и Гридли с сожалением понял, что теперь ему придется стрелять на поражение. Он нажал на курок, и Глуф, занесший над головой дубинку, вдруг изменился в лице, разжал пальцы, развернулся и повалился на землю лицом вниз. Не теряя времени, Джейсон выстрелил второй раз по набегавшим фелианам, прекрасно понимая, что на таком близком расстоянии их дубинки почти так же эффективны, как и его кольт. Еще один фелианин свалился замертво, а оставшиеся в живых повернулись и бросились наутек.