- Халима, скажи девочкам, сегодня вечером пусть отдохнут, а завтра прием больных будет сразу с утра.
- Ха, хурматли Лейла-ханум, мен хаммаси айтаман (Да уважаемая Лейла-ханум, я все скажу), - и, уже уходя, девочка озорно на меня взглянула и, специально для меня, сказала на русском языке: - До свидания, Ветер-ака. До свидания, Лейла-ханум.
Деловитая и строгая, затянутая в зеленый медицинский халат, Лейла пошла за ширму переодеваться. Молодой врач станции-госпиталя "Космонавтов"Kosmonavtlar), закончила свою смену.
Цветная рубашка, заправленная в штаны х/б защитного цвета. На плечи накинута теплая кофточка, сшитая из крысиных шкурок. На ногах мягкие сапожки, производства местных умельцев.
Лейла выглядела совершенно сногсшибательно. А, распустив по плечам волосы, она превратилась в совершенно неописуемую красавицу.
"Как солнце - лик ее в ночи волос,
Ночное небо солнцем обожглось!
О, ночь! Лейли! Мы смотрим на тебя,
Рассвета блеск забыв и разлюбя..."* - вырвались у меня строки великого поэта.
- Ветер, вы меня постоянно удивляете, молодой человек. Откуда вы знаете Алишера Навои?
- Да так, к слову пришлось, а книжку я в библиотеке нашел, "Лейли и Менджун", всю ночь сидел читал, про тебя думал.
- Вот ты какой, Ветер-ака! И много у тебя на каждой станции подружек? - Лейла ущипнула меня за локоть.
- Ну, ты скажешь, блин... Сейчас, подожди, вот еще, пока не забыл:
"Два глаза - два могучих колдуна.
Им сила чародейная дана.
О, дремой осененные глаза!
Истомой опьяненные глаза!"*
- Даже так? Смотри, привыкну ведь, потом будешь учить всего Навои и мне рассказывать.
- Богиня, я к твоим ногам положу всю вселенную, - я поднял девушку на руки и закружил ее в танце...
- Для начала, Ветер, поставь девушку на место. А потом доставь меня до дрезины, мне надо на станцию "Хамид Олимжон", за лекарствами, не проводишь меня?
- Куда я денусь с подводной лодки, любимая?
Через полчаса, сидя в мотодрезине, Лейла внимательно на меня посмотрела:
- Ветер, ты даже не знаешь, какой ты молодец!..
- Я такой, молодец-удалец, тебя вот встретил, - горделиво выпятив грудь, я согнул левую руку и напряг бицепс.
- Я не про это, вы с товарищем Рахмоналиевым сделали такое великое дело. Это ведь немыслимо, - тут девушка стукнула кулачком по поручню, - просто невероятно. Двадцать лет после войны сидеть в секретном бункере и смотреть, как страдают люди в метро и вокруг. Вояки чертовы. Иметь оружие, технику, лекарства и продукты, и сидеть, как жлобы, на всем этом богатстве. Товарищ Ахматжон сказал, что это именно ты убедил сумасшедших вояк соединиться с нами?
- Да ладно, чисто случайно оказались в нужном месте, в нужное время, - улыбнулся я, - тебя вот встретил, а поболтать я люблю. Правда, красивых девиц, в зеленых медхалатах, люблю еще больше.
- Опять ты все врешь, если бы не ты, вояки еще бы лет двадцать сидели бы у себя в комплексе и боялись бы высунуть свои бронированные носы. Вот за это я тебя и люблю, Ветер, за скромность натуры.
Опять убегающая, в свете фар, темнота тоннеля. Стук колес мотодрезины и ровный рокот ее мотора. А рядом со мною на сиденье сидит прекрасная девушка...
"Ее уста - живой воды родник,
И пламень губ в живой воде возник!
Огонь румянец на щеках разжег,
Их золотой осыпал порошок..."*
Примечание автора: * Поэма "Лейли и Меджнун" (в переводе С. Липкина), автор Алишер Навои, 15 век н.э., знаменитый поэт и философ Востока.
8. Черное 3олото
25 июня 2034 года
Ровный рокот дизельного мотора. Шесть цилиндров выдают "на гора" двести лошадиных сил. За зеленоватым бронестеклом проносятся виды пост-ядерного Ташкента.
На сегодня наш план таков: разведать северо-западные районы города, а именно: "Шайхонтахурский" и "Алмазарский". Именно там, по слухам, в районах оконечных станций, на северо-западе ветки метро "Узбекская линия" и расположилась банда Османа-хаджи.
Последние три станции: "Беруни", "Тинчлик" и "Чорсу" были довольно долгое время попросту оторваны от большого мира, ввиду сильно разрушенных станций "Алишера Навои" и "Гафура Гюлома" и заваленных тоннелей.
С этим ответвлением метро долгое время, вообще не было никакого сообщения. Пока эти станции не заявили о себе, как о мрачных бандитских группировках, промышляющих разбоем и нападениями, проникающих в городское метро через неизвестные проходы и вентиляционные люки, ворующих людей и грабящих караваны. Не брезговали бандиты и нападениями на дальние и слабо вооруженные станции. Пока лет шесть назад не разразилось настоящее побоище, унесшее немало жизней.