И однажды…
Мир дрогнул. Прорвался. Ожил. Завертелся вокруг меня. Окатил знакомым запахом пеньки и пыли.
- Это что? – веревка обернулась вокруг живота, закрутилась, пока я, прижав ладонь ко рту, глотала слезы. – Оно самое, да? А когда? А сколько?
Без единого листочка плющ попытался приложить плеть к моему животу.
- Куда грязные тянешь? – возмутилась веревка, шлепнув. – Обрасти сначала, а то ребеночка напугаешь, лысость жухлая.
А я стояла, счастливо улыбаясь и стирая текущие по щекам слезы.
- Ну ты чего? – растроганно спросила веревка. Зависла напротив моего лица. – Я же сказала – зови, мы путь обратно найдем. Просто там время иначе течет, вот и задержались.
Выглядела она какой-то измочаленной, да и длины стала раза в два меньше. Про плющ, растерявшего листья, я вообще молчу.
- Со мной все хорошо, - хлюпнула я носом, - просто рада, что вы вернулись. Мне вас не хватало. Честно.
- Да мы теперь-то как стражи не сильны, - со вздохом подтвердила мои опасения веревка, - разве что повеселить тебя сможем.
- Плевать, - отмахнулась я, - отступников больше не слышно. Дарье даже часть охраны отпустил. В Городе безопасно. А вот друзья мне не помешают.
Веревка вдруг нырнула под ладонь, с другой стороны прижался плющ, а я ощутила, как отпускает беспокойство, как на сердце становится легко. Мои. Стражи. Любимые.
Его величество вернулся в середине лета. Похудевший, заросший, растерявший последние следы юности.
- Я больше не пью, - с порога заявил он, появившись у нас в особняке. Поймал повисшую у него с визгом на шее Альху. С трепетом заглянул в колыбель, полюбовался на сладко сопящую малышку и с руганью отдернул руку, когда по ней, страшно зашипев, шлепнула веревка.
- Дозвалась-таки, - с неодобрением посмотрел на стражей Далмар. Я развела руками, мол, мои стражи, нравится это кому-то или нет.
- Ладно, я к ним уже привык, - отмахнулся король и влюбленным взглядом посмотрел на Альху.
Свадьбу играли в начале осени. Город гудел неделю. Подданные ходили довольные собой и каждый считал себя причастным к счастью повелителя:
- Я ему пару фамильных приемов показал.
- Ха! Я сам лично уроки давал.
- А я повара прислал. Он у меня лучший по десертам. Девушки любят сладкое.
- А я корабль в эмират снарядил, чтобы принцессе подарки с родины привезти.
Веревка рассказывала, ухитряясь сохранять интонации говоривших. Дарье, застав один такой «доклад», сходу предложил многоуважаемому стражу перейти в секретную службу. Та, смутившись, отказалась, мол няней ей больше нравится быть.
Дарье глянул так, что стало понятно, у него в голове не укладывается, как боевому стражу нравится быть нянькой, качать колыбель и изображать подвеску для погремушек.
Веревку он уламывал недели две. Я вмешалась, заверив веревку, что справлюсь сама и она согласилась на подработку «когда дитятко спит». Так что теперь моя страж собирала сведения для Дарье в свободное от дежурства у колыбели время.
Плющ обзавелся новыми листьями и состязался с королевой в метании колюще-режущих предметов. Пока лидировал страж, но Альха была упорна.
Она с первого взгляда безоглядно влюбилась в стражей, жутко завидуя мне. Однажды я, не выдержав завистливых вздохов, рассказала ей свою историю. Без купюр, так сказать.
- Довела, - неодобрительно высказалась веревка, когда ее основательно принялись мочить слезами, обнимая и жалея. Потом обнимали и жалели меня. Наш слезливый вечер стал тем, что помогло мне отпустить страшное прошлое и перестать видеть его в кошмарах.
Жизнь потекла нескончаемой чередой дел. Я воспитывала дочь, помогала подземникам, проверяла торговые контракты, встречалась с делегациями и помогала по мере возможностей Дарье, а еще посадила дерево в персиковом саду, назвав его в честь дочери. Дарье, держа дочурку на руках, нежно поцеловал меня и в этот момент я почувствовала себя совершенно счастливой.
Конец
Февраль 2024 года