— Не убивайте меня! Отпустите! Я сделаю слепого зрячим, безрукий снова станет с руками! У безногого опять будут ноги! Девушку сделаю здоровой и крепкой! Только не убивайте меня!
— Поклянись, что сделаешь, как обещала! — говорят братья.
Поклялась старуха и говорит:
— Кого из вас исцелить сначала?
— Исцели девушку!
Разинула старуха пасть и проглотила девушку. Встревожились было джигиты, а старуха опять открыла пасть, и девушка вышла из неё; и такой она стала красивой и румяной, какой и не была прежде.
После этого проглотила Убырлы Карчык слепого. Вышел слепой из её рта зрячим.
Проглотила старуха безрукого. Вышел он из её рта с обеими руками.
Настал черёд Тан-батыра. Он говорит:
— Смотрите, братья, будьте наготове! Проглотить-то она меня проглотит, а обратно, может быть, и не выпустит. Пока не появлюсь я, не отпускайте её!
Проглотила Убырлы Карчык Тан-батыра.
— Скоро ли выйдет он? — спрашивают джигиты.
— Никогда не выйдет! — отвечает старуха.
Стали джигиты бить старуху. Сколько ни били, не выпустила она Тан-батыра. Тогда взяли они свои мечи и разрубили ведьму на куски. А Тан-батыра так и не нашли. И вдруг заметили они, что у ведьмы не хватает одного большого пальца с руки. Стали искать этот палец. Видят, бежит ведьмин палец к ее избушке. Поймали его, разрезали, и вышел оттуда Тан-батыр, здоровый, красивый, ещё лучше, чем прежде был.
Обрадовались джигиты, устроили на радостях пир, а потом решили отправиться по своим домам, каждый в свою страну. Тан-батыр говорит:
— Давайте проводим сначала домой нашу сестру. Много она для нас добра сделала.
Собрали они для девушки разных подарков, посадили на плечи к быстроногому. Он в один миг доставил её домой к родителям и вернулся обратно.
После этого джигиты попрощались, уговорились никогда не забывать друг друга, и каждый отправился в свою страну.
Тан-батыр прошёл много стран, много рек и дошёл наконец до своей родной страны. Подошёл он к городу, но не объявился ни родителям, ни падишаху. Нашёл он бедный домишко на окраине города, где жили старик со старухой, и попросил приютить его. Старик этот был сапожником. Стал Тан-батыр расспрашивать старика:
— Вернулись ли батыры, которые ездили искать дочерей падишаха?
Старик говорит:
— Батыры вернулись и дочерей падишаха привезли, только вот один из них погиб, не вернулся.
— А справили ли свадьбу батыры? — спрашивает Тан-батыр.
— Нет, не справили ещё, — отвечает старик. — Да уж теперь недолго ждать: говорят, свадьба будет через день.
Тогда Тан-батыр написал на воротах: «Могу сшить к свадьбе для дочерей падишаха мягкие сапожки — читек».
— Зачем ты это сделал? — спрашивает старик.
— Скоро сам узнаешь, — говорит Тан-батыр.
Прочитали люди эту надпись, рассказали дочкам падишаха.
Пришли старшая и средняя дочери, приказали сшить им завтра к утру три пары читек.
— Две, — говорят, — для нас, а третью для нашей младшей сестры.
Нечего делать старику — согласился он. А сам стал упрекать Тан-батыра:
— Смотри, будет беда! Разве успею я сшить к утру три пары читек?
Уселся старик за работу, а сам всё ворчит, бранит Тан-батыра.
Говорит ему Тан-батыр:
— Не бойся, бабай, всё хорошо будет! Ты ложись и спи спокойно, я сам читек сошью!
Улеглись старик со старухой спать.
Когда настала полночь, Тан-батыр вышел из дома, вынул из кармана три яйца, покатил их по земле и сказал:
— Пусть появятся три пары читек!
И тотчас же появились три пары читек — одни золотые, другие серебряные, третьи медные. Взял их Тан-батыр, принёс в избушку и поставил на стол.
Утром, когда старик поднялся, Тан-батыр ему говорит:
— Вот, бабай, я сшил три пары читек, не обманул тебя! Когда придут дочери падишаха, отдай им, да не говори, кто сшил. А если будут спрашивать, скажи: «Сам сшил». А обо мне — ни слова!
Вскоре к дому сапожника пришли дочери падишаха, вызвали его на крыльцо и спрашивают:
— Сшил ли, бабай, для нас читек?
— Сшил, — говорит сапожник.
Вынес он все три пары, подал им.
— Вот, посмотрите — нравится ли вам?