«Схожу-ка я, — думает, — ещё раз к колдунье. Спрошу у неё, что это за яблоня возле нашего дворца выросла!»
Прибежала к колдунье, стала рассказывать:
— Бабушка, возле нашего дворца за одну ночь выросла яблоня. Яблоки на ней красивые, крупные, висят у самого окна. Что бы это значило?
— Это, наверно, неспроста! — говорит колдунья.
Достала она свою колдовскую книгу, полистала её и молвила:
— Это не яблоня, это всё тот же джигит. Смотри, он вас обоих погубит!
— Как же мне быть, бабушка? — спрашивает дочь падишаха.
Колдунья сказала:
— Снова притворись больной и скажи мужу: «Видела я опять вещий сон: до тех пор я не выздоровлю, пока не поем с блюда, сделанного из ствола яблони!»
Пришла дочь падишаха во дворец, улеглась на постель, лежит охает.
— Что это опять случилось с тобой? — спрашивает её муж.
— Ох, снова я заболела…
— Как же в этот раз вылечить тебя?
Она говорит:
— В эту ночь я опять видела сон. Будто бы подошёл ко мне седобородый старец и сказал: «Если не поешь с блюда, сделанного из ствола этой яблони, умрёшь».
Стал сын падишаха успокаивать жену:
— К чему нам эта яблоня? Сейчас срубим её и сделаем для тебя блюдо.
Девушка-служанка опять услышала этот разговор и думает про себя: «Дай-ка погляжу, что это за яблоня!»
Подошла к яблоне и говорит:
— Эх, яблоня, какая ты красивая, да недолго тебе красоваться: сейчас тебя срубят!
Яблоня говорит служанке человеческим голосом:
— Пусть срубят, ничего не поделаешь. А тебя я попрошу вот о чём: когда будут меня рубить, возьми первую щепку, отнеси к озеру и брось в воду.
— Хорошо, — говорит служанка, — выполню твою просьбу!
Когда стали рубить яблоню, служанка подняла первую щепку, отнесла её к озеру и бросила в воду.
А из ствола яблони сделали блюдо и подали на нём еду больной дочери падишаха. Поела она немножко и воскликнула:
— Вот я и выздоровела!
В это время прибежали слуги и говорят:
— По озеру плавает красивая золотая утка!
Сын падишаха Тимержана говорит жене:
— Схожу я на озеро, подстрелю тебе на жаркое эту утку!
Пришёл он к озеру. Видит, возле самого берега плавает золотая утка. Думает сын падишаха:
«Жалко стрелять в такую утку! Лучше поймаю ее и посажу в клетку».
Потянулся он к утке, а утка отплыла от берега. Разулся сын падишаха, вошёл в воду — утка совсем близко. Хотел схватить её, а утка отплыла в сторону. Тогда разделся он на берегу и опять вошёл в озеро. Утка совсем близко плавает. Тянется к ней сын падишаха, а схватить её всё никак не может. Заманила его утка на самую середину озера, а сама быстро быстро поплыла к берегу. Выскочила на берег, слегка качнулась и превратилась в джигита. Схватил джигит лук падишахского сына, прицелился и застрелил его. Затем он надел его одежду и пошёл во дворец. Пришёл и спрашивает слуг:
— Где ваша госпожа?
Слуги говорят:
— Она в своей комнате.
Джигит подошёл к этой комнате, пустил стрелу через стену и убил дочь падишаха. Затем он достал из её сундука свои чудесные доспехи, позвал к себе всех визирей и сказал им:
— Из-за этой обманщицы и её мужа я перенёс много всяких бед, поэтому я и предал их смерти.
После этого джигит женился на девушке-служанке, которая спасала его от гибели, и стал жить с нею дружно, в любви и согласии.
Как Таз рассказывал падишаху небылицы
ыл в давние времена один падишах. Каждый год созывал он рассказчиков из всех своих владений, ставил перед ними большую меру с золотом и объявлял:
— Кто расскажет мне такую небылицу, что, послушав её, я крикну «не может быть», тот пусть возьмёт себе золото. А если я скажу «может быть», тогда рассказчик получит сотню ударов кнутом!
Каждый раз съезжались рассказчики небылиц и состязались в своём мастерстве перед падишахом, а он всё твердил: «Это может быть, это может быть!» — и жестоко наказывал рассказчиков, а золото оставлял себе.
Однажды этот падишах опять собрал жителей на площадь, поставил большую меру с золотом и стал вызывать рассказчиков небылиц. Но все боялись, никто не выходил рассказывать. Падишах рассердился, приказал жителей разогнать, а сам ушёл во дворец. На второй день повторилось то же самое.
Вот собрал падишах жителей третий раз. Все сидят и молчат. Вдруг на середину площади выходит хитрый джигит — Таз[13]. Подошёл Таз ближе к падишаху и стал рассказывать: