Татарские писатели Крыма

Солнце начало крениться к далекой горе, терять свою дневную силу. Тени кустов удлинились. Уже наступило время гнать стадо обратно в деревню, но Азамат-акай все ходил и ходил. Алим на всякий случай собрал около себя кучу камней; отец посмотрел на него косо, как бы говоря: «не надо».

Вдруг на горке появилась голова лошади. Ее тень подползла к ногам Алима. Мемиш-ага на вороном коне в сопровождении Корали быстро приближался к стаду.

Азамат-акай не стал ждать, он направился навстречу всадникам. Мемиш-ага сразу заорал:

— Покажи-ка, где твоя корова, Корали погонит ее в мой двор!

Азамат-акай со зловещей безмолвностью подошел к лошади, схватил ее за узду и, стиснув кол, крикнул:

— Сволочь! Что ты сделал с моей дочерью?

С этими словами он наотмашь взмахнул колом и ударил Мемиш-ага в плечо. Следующий удар он метил в голову, но кол повис в воздухе: Корали схватил Азамат-акая сзади. Послышался свист плетки Мемиш-ага со свинцовым шариком на конце. Как острый нож, она просекла лицо Азамат-акая, оставляя кровавый след. Плетка несколько раз покружилась над чобаном. Азамат-акай схватился за лицо:

— Ой, глаз!

Алим в оцепенении смотрел на отца, корчившегося на земле. Торжествующий Мемиш-ага высился над ним. Слезы заблестели на ресницах Алима и упали на босые ноги. Задрожав в исступлении, Алим отступил на несколько шагов, хищно бросился вперед и вмиг очутился на крупе лошади. С недетской силой он вонзил зубы в толстую жирную шею Мемиш-ага и ногтями рвал в кровь его лицо. Мемиш-ага метался, крича и воя, и безуспешно старался сбросить Алима. Лошадь испугалась и понесла седоков в открытую степь. Мемиш-ага удалось, наконец, ухватиться за мальчика. Но в этот момент лошадь прыгнула через канаву и оба свалились на землю.

Алим больно укусил своего врага за руку, освободился и побежал к отцу. Мемиш-ага продолжал кувыркаться в траве, крича и ругаясь. Корали погнался за лошадью…

Спустились сумерки. Стадо побрело в деревню, за все тридцать лет службы Азамат-акая в первый раз без чобана…

Перевод Р. Вуля.

Шамиль Алядин СТИХИ

ПЕРЕКОП

Трясет в лихорадке седой Перекоп
И воздух от гула снарядов дрожит.
Угаром и плесенью дышит окоп,
Красноармеец в окопе лежит.

Оставил детей он и кров без огня,
Бесстрашный буденновец Абдулгазы,
Простился с родными, пришпорил коня,
И — степь закачалась, как мертвая зыбь.

Сквозь ливень холодный,
                                     сквозь ветер и тьму
Спешил он к друзьям,
                                хоть устал и продрог.
А Врангеля пушки грохочут в дыму
На всех перекрестках разбитых дорог.

— Огонь по врагу! — приказал командир,
И яростной дробью стучит пулемет…
Боец прижимает винтовку к груди
И видит, как в пламени утро встает.

Всю ночь прострелял он, глаза не смежив,
Проверил подсумок — последний патрон,
Соседа окликнул:
                           — Браток, одолжи!
И холод смертельный почувствовал он.

— Друзья, не горюйте, не плачьте,
                                                     друзья! —
Сказал он, — исполнен приказ боевой.
Я честно сражался за наши края
И честно умру за народ трудовой.

Остался боец недвижим на земле…
С рассветом буденновцы ринулись в Крым,
И сумрачно солнце светилось во мгле,
Безмолвно прощаясь с бойцом молодым.

Перевод В. Петровского.

Я В АРМИЮ ИДУ

За Ай-Петри зашел окровавленный диск,
Все умолкло и мрак на равнине залег,
Только тополь стоит, как живой обелиск,
Да из сакли одной чуть блестит огонек.
На узорной софре[16] остывает долма[17],
Молодого Нафе ожидает очаг.
Над татарским селом опускается тьма,
И заметна печаль в материнских очах.
Над безлюдной Яйлой засиял небосклон.
Едет с поля Нафе, выключает мотор:
Заготовив бензин, умывается он
И приветствует мать и любимых сестер.
— Поскорее бы, мать, день отъезда настал!
Захватив сундучок, я вскочил бы в вагон,
Я бы кепку свою каптенармусу сдал
И надвинул бы шлем, что звездой обагрен.
Брат погиб на войне, самодержца кляня,
Но иное теперь, ты не плачь надо мной:
Красной Армии клич призывает меня,
Потому что я муж и джигит удалой.
А когда по стране загрохочет приказ,
И война устремится к границам родным,
Мы коней боевых оседлаем тотчас
И, клинками блестя, на врага полетим.
Не грусти, моя мать! Годы мчатся стрелой,
И когда-нибудь к вам постучусь поутру…
И скажите Гульсум, что, вернувшись домой,
Я на свадьбу свою всех друзей соберу!

16

Софра — скатерть.

17

Долма — кушанье из овощей.