Пока слуги к господам бегали, старик и старуха к сыну в яму быков сбросили. Съел сын быков — все двенадцать сил к нему вернулись.
— Теперь, — говорит, — топоры в яму бросайте!
Стали старик и старуха бросать в яму топоры. Они бросают, а сын свои путы перерубает. Один топор сломается — он другой берёт, другой сломается — он третьим рубит…
Тут господские слуги с лопатами прибежали. Стали забрасывать яму песком да камнями.
Слуги в яму песок да камни бросают, старик со старухой топоры кидают, а мальчик-богатырь ремни разрубает. Только старик со старухой успели сорок первый топор бросить — господские слуги всю яму завалили. Полна яма доверху — не видно богатыря-мальчика, не слышно его голоса… Заплакали старуха и старик, думают: «Не увидим больше сына, погиб он…»
С плачем и домой вернулись.
А сын не погиб. Собрался он с силами и стал головой песок да камни толкать, руками выбрасывать.
Потом выбрался сам и пошёл домой. Пришёл, сел на скамейку. Лицо шапкой закрыл. Не узнал его отец.
— Кто ты? — спрашивает. — Зачем к нам пришёл? Не ко времени нам гость: горе у нас…
А сын молчит.
Отец стащил с него шапку и узнал сына. Обрадовались отец и мать — они уж и не думали его живым увидеть!
Рассказал им сын, как он спасся, как из ямы выбрался, и говорит:
— Вернулись опять ко мне мои двенадцать богатырских сил! Пойду-ка к господам, сосчитаюсь с ними: за все их злые дела заплачу им!
Сказал и пошёл. Увидели его господа — перепугались, не знают, куда деваться, куда прятаться.
— Теперь уж нам с ним не справиться, — говорят. — Не будет нам пощады!..
Побежали все без пути куда глаза глядят. Да недалеко убежали — настиг их богатырь. Тут всем господам и конец пришёл.
Сказка — туда, а я — сюда!
Соловей
Жил когда-то купец. Богато жил. Много было у него всякого заморского добра. Ковры в доме у купца — персидские, посуда у него на столе — китайская, халаты на нём — из Турции, цветы у него в саду — из Индии.
Куда ни поедет купец, отовсюду привезёт себе что-нибудь на память.
И жил в доме у этого купца соловей. В клетке жил. В большой, красивой клетке. Стены клетки из серебряных прутьев сплетены, крыша хрустальными плитками выложена, пол золотым песком усыпан.
Ничего не жалел купец для своего соловья.
Каждый день — на заре, в полдень и на закате — слуга приносил соловью студёной воды в перламутровой раковине и отборного зерна на Янтарном подносе. И жил себе соловей без горя и забот, припеваючи. А уж петь он был — из всех мастеров мастер.
«А ведь ему живётся у меня лучше, чем на воле», — думал купец, слушая, как весело поёт соловей.
Однажды собрался купец по своим торговым делам в чужеземную, заморскую страну.
Узнал об этом соловей и просит купца:
— Послушай, хозяин, ты всегда был добрым со мной, никогда ни в чём мне не отказывал. Исполни же и на этот раз мою просьбу. Ты ведь едешь ко мне на родину. Там, в гранатовом саду, живёт вся моя родня, все мои братья и сестры. Пойди к ним, хозяин, и скажи, что я шлю им многое множество поклонов. А ещё скажи, что я жив — здоров и ни на что не жалуюсь.
— Хорошо, — сказал купец, — непременно сделаю, как ты просишь.
И отправился в путь.
Вот приехал он в ту заморскую страну, распродал свои товары, накупил разных диковин и, когда кончил все свои торговые дела, пошёл разыскивать сад, о котором говорил ему соловей.
Ходил, ходил и пришёл наконец в сад редкостной красоты.
Цветов там — видимо-невидимо. Гранатовые деревья точно красной краской выкрашены, столько на них плодов. Воздух кругом сладкий, душистый и словно дрожит весь от соловьиного пения. Куда ни глянь — на каждом дереве, на каждой веточке сидит соловей и звонким голосом выводит свою песню. А уж один так заливается, такой трелью рассыпается, что хочешь не хочешь, а заслушаешься.
«Ну, этот, наверное, сродни моему певцу», — подумал купец и, подойдя к дереву, крикнул:
— Послушай, соловей! у меня дома в серебряной клетке живёт твой брат. Он велел передать тебе и всем своим братьям и сестрам многое множество поклонов, да ещё велел сказать, что сам он жив — здоров, ест сытно, пьёт сладко и ни о чём не тужит.
Услышал соловей эти слова и точно подбитый упал на землю.
Не знает купец, что и делать. Нагнулся к соловью, а тот уже не дышит. Крылышки раскинул, клюв разинул, лежит — не шевелится. Мёртвый лежит.
«Ах, зря Я ему о брате напомнил, — подумал купец. — видно, очень уж он горевал да скучал по нём… Ну, да теперь беде не поможешь».
Поднял купец мёртвого соловья и бросил его подальше в траву.
А соловей, чуть только ударился о землю, так сразу и ожил. Вспорхнул на дерево, защёлкал, засвистел и, с веточки на веточку, с дерева на дерево, полетел в глубь сада.
— Куда же ты? Постой! — закричал купец. — скажи мне, что передать твоему брату? Ведь он ждёт не дождётся от тебя весточки!
Но соловей ничего ему не ответил и, весело распевая, скрылся в густой зелени.
Печальный приехал купец домой.
— Ну что, хозяин, передал ли ты мой привет? Привёз ли мне весточку от родни? — спросил его соловей.
— Твоей родне Я всё сказал про тебя, — ответил купец, — и привет твой передал, а вот тебе привета не привёз. Видно, твоя родня совсем знать тебя не хочет. Твой брат так даже слушать меня не стал. Чуть заговорил я о тебе, он сразу прикинулся мёртвым. И ловко так — крылья раскинул, клюв разинул, нипочём не догадаться, что живой. Ну, я и бросил его подальше в траву. А он вдруг ожил и полетел от меня прочь… Тебе даже спасибо за привет не сказал…
Услышал это соловей и загрустил. Целый день не ел, не пил, голоса не подавал.
А наутро, когда слуга принёс соловью студёной воды в перламутровой раковине и отборного зерна на Янтарном подносе, соловей мёртвый лежал в клетке.
Чуть не заплакал купец с горя.
Уж чего только он не делал, чтобы оживить соловья!
Сам ему воду в клюв вливал, и на солнышке грел, и на траву выносил, — очень уж он любил своего певца!
Да только как ни старался купец, а ничего не помогло. Умер соловей.
Тогда позвал купец слугу и велел ему унести мёртвую птицу подальше от дома. слуга так и сделал. Отнёс соловья за ограду, куда сваливают всякий мусор, и там бросил.
А соловей, чуть только ударился о землю, сразу ожил, встрепенулся и, весело распевая, закружился над садом.
— Спасибо, хозяин, что привёз мне добрый совет! — крикнул он на прощанье купцу и полетел к себе на родину.
Мудрый старик
Жил один падишах. Был он жестокий, особенно не любил стариков и приказывал убивать всех, кому исполнится семьдесят лет. “Всё равно от них нет никой пользы”, — говорил падишах.
В столице падишаха жил юноша. У него был семидесятилетний отец. Юноша следил, чтобы старик никому на глаза не попадался. Каждый вечер юноша рассказывал отцу обо всём, что видел и слышал за день.
— Сегодня днём, — рассказал он однажды, — падишах со своими советниками пошёл на берег реки. Увидел он на дне драгоценный камень и приказал достать его. Пловцы нырнули в воду, но не нашли там никакого камня, а когда вынырнули — увидели, что драгоценный камень по-прежнему сверкает на дне реки. Ни падишах, ни его визири не могут узнать, где же находится камень.
— Скажи, сынок, нет ли на берегу дерева? — спросил старик.
— Есть. Его ветви свисают над водой в том месте, где падишах увидел драгоценный камень, — сказал юноша.
— Ну так слушай, что я тебе скажу. Драгоценный камень лежит не на дне реки, а в птичьем гнезде. В воде же блестит только его отражение, — сказал старик.
Наутро собрались падишах с визирями на берегу реки, смотрят — камень по-прежнему сверкает на дне. Нырнули — ничего нет! Тут подошёл к падишаху юноша, поклонился и говорит:
— Видите дерево? На том дереве есть гнездо, а в гнезде лежит камень. Там его и ищите.