Среди участников дискуссии нашлись и отдельные лица, которые стремились найти монгольские истоки в формировании современного татарского народа и при этом в качестве доказательства своих «теорий» ссылались на русскую официозную историческую литературу, где татар отождествляют и считают потомками монгол. Сторонниками таких взглядов были буржуазные националисты, которые, отстаивая название «татары», стремились «возвеличить» себя деяниями монгольских завоевателей. Эти предложения, отдающие душком явного национализма, построенные на песке, не нашли сколько-нибудь значительной поддержки. Да и у самих мелкобуржуазных историков не было единогласия в вопросе о происхождении татар. Один из них, Хади Атласи, в своей книге по истории Казани (X. Атласи. Казан тарихы. Казан, 1910) писал, что «татары - это те захватчики, которые разрушили Волжскую Булгарию», что «татары (казанские - А.К.) себя всегда называли булгарами, в крайнем случае, тюркским народом» или же «по религиозному признаку - мусульманами» (с, 15), чтобы их не отождествляли с «татарами», выступив, таким образом, против принятия названия «татары».
ЭКВИЛИБРИСТИКА С НАЗВАНИЯМИ
«ТЮРК», «ТУРОК», «ТАТАР», «МУСУЛЬМАНИН»
Предложения и соображения о целесообразности принятия этнонима «тюрки», «тюркский народ» вместо «татары», или же термина, обозначающего религиозную принадлежность - «мусульманин», споры, возникшие на страницах татарских газет и журналов вокруг этого вопроса, вызвали резко отрицательную реакцию у церковников и идеологов самодержавия. Не понимая или же не желая понять сути вопроса, они стремились представить авторов этих предложений как сторонников пантюркизма или панисламизма.
Любому тюркологу известно, что тюркское произношение слова торки(терки) транскрибируется на русском языке двояко: «тюрки» и «турки». Во всех тюркских языках терки обозначает собирательное название всех тюркских народов в смысле макроэтнонима - «тюркские народы». В этом же смысле, в качестве синонимов, применялись и термины «тюрко-татарский», «турко-татарский», «татаро-туркский», «татаро-тюркские», так же как «славянские», «финно-угорские» - для обозначения родственных народов, родственных языков. Татарофобы, в первую очередь императорские историки, православные миссионеры, пользуясь двояким транскрибированием слова торки, появляющиеся в печати материалы с выражением предпочтения этнонима терки истолковали как стремление к соединению в одном государстве с турками, или намерение перейти под покровительство Турции, воссоединиться с ней (умолчав о тысячекилометровых пространствах, отделяющих их). Пожелания о принятии в качестве самоназвания народа слова тюрки было интерпретировано как появление и распространение среди татарских народных масс пантюркистской идеологии. Путем такой вот эквилибристики с названиями турки - тюрки был придуман в царских салонах жупель «пантюркизма», служивший, как отмечает профессор Р.И. Нафигов, «для отвлечения народных масс от социальных проблем, от революции, для сохранения господства путем натравливания одних народов на другие» (Р.И. Нафигов. Формирование и развитие передовой татарской общественно-политической мысли (Очерк истории 1895-1917 гг.) Казань, 1964, с. 53).
С придуманным жупелом началась и «борьба». Была создана широко разветвленная сеть жандармских и тайных агентов, которым была поручена фабрикация «доказательств» о якобы растущем среди татар пантюркистском движении. К этой работе были привлечены государственные учреждения, органы цензуры, печати, школьные инспекции… Все это оказалось по сердцу и православным миссионерами, которые добровольно и активно включились в разоблачение «пантюркизма» и свои неудачи в политике христианизации начали объяснять проделками «пантюркизма». Не остались в стороне от борьбы с «пантюркистским» движением и разные обнищавшие графы и бароны, даже и пьяные сапожники, люди дна, поскольку это им давало хлеб и политический капитал. И начали строчить доносы, в первую очередь, на татарских социал-демократов, прогрессивных татарских издателей, писателей, учителей, журналистов, на благотворительные общества, мектебе и медресе. Борьба всех этих сил и движений за социальное и национальное освобождение, за реформу школ, языка выдавалась и освещалась как растущее среди татар грозное «пантюркистское движение». И вся официозная печать, органы «великодержавных патриотов», миссионеров начали бить в колокола об угрозе престолу, православной церкви, великой, неделимой Руси, идущей якобы от растущего среди татар пантюркистского движения.