НЕСКОЛЬКО СЛОВ О БЫТЕ И КУЛЬТУРЕ БУЛГАР-«ТАТАР»
Выше уже были приведены выводы из отдельных наблюдений о высоком уровне культуры булгар. Добавим к этому еще только несколько фактов. Булгары раньше других народов Европы знали и освоили чугунное литье, притом лучшего качества (А.В. Арцеховскии. Основы археологии. М., 1955, с.234). Сохранились многочисленные «предметы особенно высокой техники булгарской металлургии» (А.П. Смирнов. Волжские болгары. М., 1951, с.82). Установлено, что в 1377 году они имели огнестрельное оружие (В. Мавродин. О появлении огнестрельного оружия на Руси.- Вестник Ленинградского университета, 1946, № 3). Не только в городах, но и во многих населенных пунктах еще в IX веке работали мектебе и медресе (А.Ю. Якубовский. К вопросу об исторической топографии Итиля и Болгар в IX и X вв. - Советская археология, т. X, М., 1948, с.270), в булгарских городах чеканились монеты для русских князей от Дмитрия Донского до Ивана Васильевича (середина XIV - начало XVI вв.) (А. Успенский. Очерки по истории татарского искусства. - Вестник научного общества татароведения. 1924, № 7, с.51). О высокой культуре булгар имеются и другие многочисленные факты и свидетельства. Обратимся к свидетельствам очевидцев, представителей русской национальности о быте «татар» в далеком прошлом.
Как мы уже отмечали, вся официозная печать представляла «татар» в самом неприглядном виде, не жалея красок, рисовала их «грязными», «вонючими», «дикарями». Такая пропаганда привела к проникновению в сознание масс превратных представлений о культуре и быте татар, особенно у той части русского населения, которая не знала татар практически. Влияния этой пропаганды отразились и в русском фольклоре. Ведь известно, самое превратное во взаимоотношениях народов начинается тогда, когда «казенные патриоты» образ жизни своего народа, его верования, обряды, одежду и т. п. считают идеальным, образцовым и начинают судить о других народах исходя из этого образца, и поэтому то, что не похоже на него, считается признаком дикости, отсталости, подвергается осмеянию. Отсюда шовинизм, отсюда появляются расистские представления.
Русские люди, знавшие татар лично, знакомые с образом их жизни, говорили о культуре и быте татар совсем другое, резко отличное от выдумок официозной пропаганды. Даже ярый миссионер Я. Коблов, далеко не симпатизировавший татарам, был вынужден признать, что «при каждой мечети имеется непременно школа. Школьное дело у татар очень развито и неграмотных среди них почти нет: школы строятся на общественные средства и пожертвования» (Я.Д. Коблов. О татаризации инородцев Приволжского края. Казань, 1910, с. 3).
Автора не умиляет грамотность народа, наоборот, это его тревожит: будучи грамотным народом, татары якобы «развращают» чувашей, марийцев, удмуртов, мордвин, увлекая их в мусульманство путем «чрезвычайно ласкового отношения к ним, уважения их обычаев и нравов», своей грамотностью. Допустим, что оценка Я. Коблова дана лишь для того, чтобы оправдать неудачи миссионеров в христианизации народов края и учащение отпадения многих из них от православия. О том, что оценка эта соответствует действительности, говорят наблюдения и оценки высокой грамотности татар, данные многими русскими учеными в разные века (Георги, К. Фукс, П. Знаменский и др. Подробнее см.: А.Г. Каримуллин. У истоков татарской книги. Казань, 1971, с. 34-36).
М. Пинегин, председатель Казанского временного комитета по делам печати, близко знавший быт и культуру татарского народа, конфиденциально сообщал казанскому губернатору, что «татарская масса не лишена, конечно, способности к восприятию новых идей, она доходит до нее через те школы, через молодых мулл и едва ли не главным образом через татарские газеты и журналы, проникающие в самую гущу населения, 80 процентов которого по своему грамотно» (Центральный гос. архив ТАССР, ф. 420, д. 258, л. 5). Вот эту грамотность по-своему, т. е. умение писать и читать на родном языке, в дореволюционной статистике не признавали за грамотность, в переписях населения лишь умение читать и писать по-русски было критерием для определения грамотности татар.
Врач А. Спасский, проводивший историко-этнографическое обследование татар, пишет, что татары «очень гостеприимны. Самая лучшая черта их - гостеприимство», «грамотность среди татар сильнее, чем среди русских», «татары живут очень опрятно», «в их доме чистота, печи белят несколько раз в год, даже в развалившихся хижинах их женщины свое хозяйство ведут в большом порядке и чистоте», «для дойки коров татарки всегда одевают чистый фартук, вымя коров моют теплой водой и молоко покрывают чистым полотенцем» (А. Спасский. Казанские татары. Казань, 1916, с. 16). Эти строки взяты из диссертационной работы ученого, изучавшего жизнь татар непосредственно в татарских деревнях. Автор приходит к выводу, что по уровню своей культуры и быту татары «бесспорно должны быть поставлены на первое место из всех инородцев» (там же, с. 8, 28).