Спортивные мотоциклы, развив бешеную скорость, стали удаляться от места разборок. Буквально через пять минут, свернув куда-то в лес, они узкими тропками, перепрыгивая через канавы, припустили в лесную чащу. А когда лесная растительность закончилась и кустарники перешли в бескрайние поля, они, помахав друг другу руками и разделившись, ушли каждый в свою сторону. Лишь Шило продолжал везти Серебрякова в неизвестность. Минут через тридцать поле вывело их на очередную трассу. Подъехав к одиноко стоящему у дороги Жигуленку универсалу, с полностью тонированными стеклами, Шило наконец-то остановился. Сняв шлем, он с улыбкой поглядел на непонимающего Серебрякова. Лицо мотоциклиста было сильно загорелым, с выцветшими от моря и солнца волосами. Улыбка его с белоснежными зубами вызывала симпатию.
– Ну что Робин Гуд! – С освобождением тебя!
– Спасибо, парни! – растрогался Димка.
– Сейчас сядешь в Жигуленок, там свежая одежда, переодевайся, а то воняет от тебя…
– Так не на курорте был, – улыбнулся Серебряков в ответ.
– Да знаю, самому приходилось чалиться… В общем, там водила старичок – Петрович, отвезет тебя в одну почти заброшенную рыбацкую деревеньку. Тебе придется там отсидеться некоторое время, пока обстановка не нормализируется. Продукты в доме есть, вода и электричество имеется, но нет телевизора, зато есть что почитать, в общем, он всё покажет. Вот чистый телефон держи, – протянул он старенькую мобилку с зарядником Серебрякову. – По нему и связь будем держать. Сейчас можешь позвонить матери – предупредить, что у тебя всё в порядке, но симку тут же сломай и выбрось в море, там под крышкой лежит другая – по ней и будем с тобой держать связь. Если что-то срочное – мой экстренный номер там забит. Давай братан – держись! Они крепко пожали друг другу руки и Шило, надев шлем и залихватски развернувшись на месте, укатил куда-то по своим делам.
Петрович, как будто сам себе, рассказывал всю дорогу, как им хорошо жилось при Советском Союзе. Да и когда Крым вернули России, все думали, что вернутся прежние счастливые времена, однако пока лично он никаких улучшений не замечает. Димка сначала поддакивал, но потом понял, что Петровичу важен сам процесс разговора, а не мнение собеседника. Поэтому он достал мобилу и, набрав мамин номер – поговорил о том, о сём. На вопрос – когда он намерен вернуться, Димка честно сказал, что не знает. Но преподнес это всё, как появившийся заказ здесь на месте. Мол, он будет жить в коттедже, и рисовать на компе заказчика. – А домик, – приукрасил он, – стоит на берегу моря. И я буду каждое утро купаться в заливе. Мама порадовалась за сына и просила не забывать, хоть смс-ками сообщать, что у него всё в порядке. Он опять предупредил маму, что звонит с чужого телефона, так как свой не удалось восстановить – морская вода повредил все микросхемы безвозвратно. Но вот он как раз заработает и купит себе крутую модель. И тут одна здравая мысль пришла в его голову.
– Мам, а скажи ты, случайно не помнишь, какие татуировки были у моего отца?
– Ой, сынок, это так давно было, – всплакнула мать. – Помню, что узоры такие странные у него были на руках и ногах. На груди тоже что-то похожее на щит, а вот на спине не помню… Какой-то рисунок вроде с крылышками.
– С крылышками, говоришь, – задумался Дима.
– Да точно! – вскликнула мама. – Точно были крылья, а вот что там еще было нарисовано, уже не помню. А что тебя это так заинтересовало?
– Да нашел здесь молодого паренька, с необычными рисунками, захотел у тебя поинтересоваться.
– Ну… – усмехнулась мать, – это вряд ли твой отец. Ему сейчас должно быть лет шестьдесят минимум. Так что обращай внимание на более зрелых мужчин…
– Ну ладно, мам, пока, пошел мыться и кушать. Да и телефон нужно отдавать уже.
– Хорошо сынок, не пропадай.
Дорога заняла около двух часов. Петрович привез Диму в полуразрушенный поселок, стоящий особняком на высоком берегу моря.
– Когда-то здеся была большущая рыболовная артель, – пояснял водитель, ведя парня к одному из более-менее целых домов. Гоношили рыбку, коптили, солили, да и свежую везли на рынки ближайших городов. А щас вишь? – обвел он руками пустые полуразрушенные дома. – Никого не осталось. Все разъехались хто куды. Старики померли, я и сам здеся когда-то жил, а таперича перебрался в другой хутор. Но свет, видимо, забыли отрезать, так что он тута на халяву. Во дворе дома колодец есть, вода там вкусная, родниковая. В саду можно фрукты пошукать, они, конечно, ужо почти дикие, и мелкие, но витамины… – Заведя Диму в дом, он по-хозяйски стал раскрывать шкафчики в скромной кухне.