Боязливое облегчение, неистовая надежда пополам со стыдом – баба сейчас все разрулит, что ему не удалось, – упала на Витьку, заморозила посреди движения.
Стремительно подойдя к столу, Галка стукнула пузатой бутылкой о расстеленную газету.
– Гуляем, значит, – спросила с угрозой в голосе, – опять поблядушку притащил, да?
– Галочка, все путем, – засмеялся Карпатый, пятерней приглаживая жидкие пряди. Потянулся, обхватив женщину рукой, – поцеловать. Та, зажмурясь, подставила ему щеку.
– Вот, знакомься, Витюша и Ладочка. Грибы собирали. Я им спальню Чумкину уступил. Витек у нас фотограф, хочешь, тебя снимет.
– Ага, – Галка села, перевела дух, откупорив бутылку, плеснула себе в стакан благородной жидкости.
– Так я тебе и поверила. Он-то, может, и фотограф. А потаскуху ты сам подобрал.
Карпатый сел за стол и налил себе:
– И что?
– Да ничего. Я на базе до самого утра колупалась, пока ревизия, пока то да се, а ты, сукин кот, веселишься.
Жука с интересом слушал, переводил взгляд с Карпатого на Галку. Витька осторожно сел снова. Карпатый выпил. Закурил сигарету из брошенной Галкой на стол узкой золоченой пачки. Выпустил дым. Сказал ласково:
– Ты, если приехала, пей и молчи. Я что хочу, то и делаю. Еще мне будешь указывать. Или сейчас разденешься, ляжешь к Ладке, вдвоем поваляетесь, нам будет на что посмотреть. Кончит она еще раз, мне будет приятно.
И выругался длинно.
Витька подобрался, ожидая скандала.
– Да что ты, Юрочек, – ласково сказала Галка. Улыбнулась сочно пламенеющими губами:
– Разве я тебе когда перечила. Выпей коньячку, солнышко, и иди опять к своей курве. А я посижу пока, устала очень.
– То-то же.
Карпатый повернулся, изломившись белой кожей над ремнем джинсов, крикнул в открытую дверь:
– Котенок, иди к нам, познакомься с Галинкой.
И подмигнул Витьке. Подождал и, ругнувшись шепотом, снова крикнул:
– Я все по два раза должен? А ну, давай сюда!
Босая Лада вышла из спальни. Черные трусики, на плечи наброшена рваная рубашка. Верно, нашла в завалах тряпья у кровати. Присела на край стула. Заоглядывалась, ища взглядом свою одежду.
– Обойдешься, – лениво сказал Юрок, – хряпни коньячку, согреешься.
Жука придвинул кресло к столу и, утопая рядом с крутым Галкиным бедром, незаметно для Карпатого положил пальцы на плотный шелк юбки. Усмехнулся метнувшемуся в сторону Витькиному взгляду.
Через полчаса Карпатого настиг-таки хмель.
Галка оживилась, командуя, заставила Витьку и Жуку перенести бесчувственное тело на смятую постель. Поморщилась, увидев на кровати скомканные трусы-боксеры. Стоя над храпящим, немного подумала.
– Жука, – распорядилась, – сними с него джинсы и ботинки, пусть поспит.
– Так я…
– Жука, давай быстро, а то мы все без тебя выпьем!
Выскочила из комнатки, прикрыв дверь. Схватила и сунула в руки Витьке камеру и куртку.
– Быстро, сучонка, одевайся, – прошипела Ладе, оглядываясь.
– Там все, в сундуке…
– Идиотка!
И вытолкала обоих за входную дверь. Швырнула следом высокие Ладкины сапожки:
– Мотайте отсюда, быстро. Как сможете!
Дверь захлопнулась, протащив по грязному полу упавшую с плеч девушки засаленную рубаху. Витька услышал, как закричала Галка встревоженно внутри:
– Батюшки, убежали, сволочи! Сейчас, Сережа, сейчас, тут дверь заело.
Витька схватил Ладу за руку, потащил к машине. Подергал ручку дверцы. Заперто. Заметался беспомощно, проклиная себя за медлительность и бестолковость. Время растянулось, вибрируя – сейчас порвется. Лада, ссутулившись, натягивала сапожки, всхлипывала.
Витька рванулся к ней, кинул на плечи куртку. И застыл на секунду, пораженный. На угловатом плече, из-под сползшей куртки – татуировка. Цветная змейка. Мелькнуло, деталей не разглядел. Закинул ремень камеры через голову, схватил девушку за руку.
Побежали, спотыкаясь на комьях мерзлой земли.
Позади распахнулась дверь. Галкин крик стукнул в спину, подгоняя.
Оглянувшись, Витька увидел, как выбежала она на крыльцо и накинула крючок. Изнутри заревел Жука, поливая Галку бранью, ярясь.
– Бегите! – крикнула Галка. Засмеялась пьяно, запрыгала по двору, закружилась, раскидывая по утреннему ветру черные локоны.
– Ты что умеешь? – на бегу крикнул Витька, сжимая Ладкины пальцы, нещадно подтаскивая ее за собой.