Снимок 3.
Лада, завесив лицо длинными гладкими волосами, режет на столе колбасу. Все закрашено серым. А волосы и пальцы – одного цвета. Цвета блестящей карамели, светлые, чуть коричневатые. Не отсюда цвет, не из этого снимка. И свет на них падает – не этой лампочки, что болеет под запаутиненным потолком.
А колбаса, разваливаясь неровными кружками – багрового, настойчиво мрачного цвета. Цвет наступающего будущего, что и предсказывать не надо.
Потому что будущее ее – за изгибами тонкого свитерка и уютной ворсистой юбки – мутными силуэтами с двух сторон. Слева, откинувшись на стуле глыбой – Карпатый, не в фокусе. Белесая голова, но четко по ней – те же прорези глаз, что на первом снимке. Я там, я внутри, всегда наготове…
Справа, полуспрятавшись за высокими коленями – Жука в низком кресле, локти в стороны, пальцы облапили чуть видный телефон.
И так расположено все: добыча ясно и крупно – целью; охотник главный, которому – все, поэтому он ближе и выше, и рука на стол брошена – крупной, расслабленной кистью; и охотник не главный, которому – сладкие объедки… Потом. Но – будут…
Степка шумно вздохнул. Промычал что-то, но затих, сам себя прервав. Витька положил палец на мышку, собираясь открыть следующий кадр. Но друг ухватил его запястье, холодя кожу пальцами.
– Вить, – и прокашлялся. Замолчал. Рассердился, ерзнул рукой по Витькиному запястью. Курсор метнулся по монитору:
– Ты че сделал, бля? Боюсь я смотреть следующий, понял? Придурок одаренный! Одарили на свою голову!
И засопел, смиряясь. Витька покорно ждал. Пальцы на мышке немели.
– Открывай, давай, – уныло сказал Степан. Перестал дышать в ухо. Витька шевельнул немым пальцем, чувствуя, как сердце забивает сваи в солнечное сплетение. Он предполагал, что может быть на следующем снимке. И тоже смотреть его не хотел.
Снимок 4.
Косая в перспективе рама двери. Все пространство за ней – серые смятые простыни. В правом углу – собранная в комок белая фигура, снова лицо завешено волосами. И ощущение дыры в пространстве, будто, не имея возможности метнуться в сторону здесь, схлопывается, стягивается, перетекает вовнутрь, в другое измерение неподвижная маленькая фигурка. Состояние беспрерывного движения, утекание – в отчаянной попытке исчезнуть. Будто светлый туман, что клубится в сфере толстого стекла, никуда не деваясь.
А на переднем плане слева – бледная муть Карпатого – плечо с размытыми куполами, согнутый локоть, рельефная линия бока, к талии суженная – хорошая фигура, атлетическая. И длясь в главное, безнадежно совершившееся уже – распахнутый пояс джинсов, надетых на голое тело. Без деталей, но глаз следует за мышцами пресса, упираясь в край кадра, продлевая увиденное, вон там, за дымкой рыжеватых волос из-под неожиданно четких зубчиков молнии.
Голый локоть, пересекая облезлый косяк, метит присутствием разоренную постель, почти касается комка фигуры.
И на серой простыне – маленькое черное пятнышко с кружевным краем.
Степан перевел дыхание. Молчали.
– Там еще два кадра, – деревянно сказал Витька.
– Объяснять будешь?
– Что, Степ?
Степка забегал по комнате. Витька вполоборота обвис на спинке стула. Водил глазами за другом. Думал, а что говорить? Может, сказать, мол, пьяный был, не помнил, что и где? А все недоумения припрятать. И думать их в одиночестве, думать…
Но Степан вдруг остановился. Глянул на друга диковато.
– Витьк, знаешь, не объясняй пока. Не надо. Сам подумай, хорошо? Если захочешь, потом скажешь. Что-нибудь.
– Степ, – мягко сказал Витька, – все хорошо.
И открыл предпоследний кадр. Смотрел уже не на монитор, а на близкий Степанов профиль: лоб наморщен страдальчески, а круглый синий глаз распахнут и плывет дымкой от нетерпения.
– Ахха! – выдохнул Степка с мрачным удовлетворением.
Снимок 5.
Клякса огня, расцветясь, заняла почти весь кадр. В изгибах пламени, что рвалось вверх, а на мониторе – вперед, обжигая смотрящим носы, – просветы серой земли, помазанные оранжевыми бликами. В самом большом просвете сидит на земле крошечная Галка – полные ноги подобраны в одну сторону, сверкают покрасневшим серебром циркульно острые сапожки, голова, размахнув черные кудри, повернута в изумлении.