*
Татьяну ее сон чрезвычайно встревожил ("ее тревожит сновиденье"). В поисках его отгадки она все утро просидела - вернее, пролежала в постели над сонником, но так ничего и не поняла. Возможно, ей могла бы хоть что-то подсказать Ольга, однако на ее вопрос ("Ну, говорит, скажи ж ты мне, кого ты видела во сне?") Татьяна не посчитала нужным ответить. Или не посчитала нужным даже заметить обращенный к ней вопрос сестры. Или, что еще вероятней, оказалась попросту неспособной соединить в своем уме два простых действия - воспринять чей-то обращенный к ней голос в тот момент, когда она перелистывала сонник:
Дверь отворилась. Ольга к ней,
Авроры северной алей
И легче ласточки, влетает;
"Ну, говорит, скажи ж ты мне,
Кого ты видела во сне?"
Но та, сестры не замечая,
В постеле с книгою лежит,
За листом лист перебирая,
И ничего не говорит.
Вот такая вот картина маслом. Татьяна лежит перелистывает, к ней в комнату "легче ласточки" влетает Ольга, в нетерпеливом любопытстве задает животрепещущий вопрос, а Татьяна как перелистывала, так и лежит.
При этом, думается мне, Ольга наверняка еще и повторила свой вопрос на тот случай, если Татьяна не расслышала. Лично я бы повторила на всякий случай. Вполне же обычная вроде бы ситуация: кто-то не расслышал - кто-то повторил. Так что Ольга вполне могла повторить свой вопрос.
Но, похоже, если она и повторила, то и после этого никакого ответа от Татьяны не последовало. Иначе мы, читатели, об этом непременно бы узнали. Но нам в результате сказано только одно - что Татьяна "в постеле с книгою лежит <...> и ничего не говорит". Показательно, что такое странное поведение Татьяны нисколько Ольгу не удивляет...
В итоге, так и не сумев выяснить в соннике, что же мог означать ее сон, Татьяна так и не удосужилась рассказать о нем хотя бы той же Ольге. А жаль. Возможно, Ольга обеспокоилась бы таким сном и пересказала бы его Ленскому - глядишь, и дуэль бы не состоялась.
17. ПРЕДАТЕЛЬСТВО ЛЕНСКОГО
Но вот и бал подоспел - "веселый праздник именин" и, видимо, по совместительству, день рождения Татьяны. И уже с утра к Лариным съезжаются гости.
Народу понаехало тьма. Ну, и конечно, Татьяна вся в ожидании только одного человека - Онегина, которого Ленский обещал обязательно привести. Но время идет, а их все нет. Вот уж и кушать подано. Разговоры умолкают, все чинно жуют, время идет. Вот уже за столом поднимается привычный праздничный гвалт - "никто не слушает, кричат, смеются, спорят и пищат". Онегина все нет.
А между тем если бы Татьяна могла позволить себе сейчас стоять у окна, то она, вырисовывая на стекле "заветный вензель О да Е", непременно увидела бы, как Онегин с Ленским только что въехали во двор. А двор-то - батюшки мои! Двор-то сплошь "в возках, в кибитках, в бричках и в санях".
Можно представить себе удивление Онегина, которому Ленский обещал, что никаких гостей не будет вовсе, что будут только свои. Помните, на раздумчивое замечание Онегина: "Но куча будет там народу и всякого такого сброду" - Ленский горячо его уверял: "И никого, уверен я! Кто будет там? своя семья". Выходит, Ленский заведомо лгал?
Да, Ленский действительно лгал - он знал, что гости будут, и много гостей. Но как Онегин-то мог так наивно поверить, что гостей действительно не будет - разве бывает бал без гостей?
Но дело в том, что про бал - про то, что будет именно бал, а не просто домашние посиделки, - Ленский своему другу вообще не сказал ни слова! И даже нарочно постарался уверить Онегина, что речь идет о скромном семейном обеде в кругу "своей семьи".
Подумать только, какая ложь - и при этом такие настойчивые уговоры! Ну что ж, наверняка в холодной ярости думает Онегин, теперь все ясно. Они явно рассчитывали, что Онегину будет просто неудобно не произнести в честь именинницы тост и не пригласить именинницу на танец. А учитывая, что сплетни об их возможной свадьбе уже некогда гуляли по всей округе, то обычное вежливое поведение Онегина на балу даст пищу новым сплетням, будет расценено как аванс, и тогда ему уже будет трудно отвертеться от женитьбы без ущерба своей репутации.
Что ж, обычнейшая история по заманиванию в жениховские сети доверчивых дурачков (кстати, именно так и вынужден был жениться на Анне Облонской бедняга Алексей Александрович Каренин).
Надо же, а он еще как дурак сжалился над этой семьей, не захотел губить их репутацию преданием гласности бесстыдного письма Татьяны - и вот благодарность.