Пение не похоже на наше: распев какой-то ноющий, как бы арабский. Внутри церкви почти все сидят.
Снаружи, в стороне, разожгли огромный костер и стреляли ракетами. Грохот невероятный, мы все немного оглохли, греки тоже, но никто не возражал.
Христос воскрес быстро, безболезненно, ко всеобщей радости. Никто, собственно, и не сомневался.
***
Като Закрос, самый дальний восток Крита. Полная жопа, дальше ничего нет, тупик. При этом на берегу - вкусная и недорогая таверна, а слева наверху виднеется белое пятнышко - так это развалины минойского дворца.
***
Желая предупредить кривотолки, рассказываю: следующие несколько эфиров "Школы Злословия" буду вести я одна. Не знаю пока, когда покажут первый из этих эфиров, может быть, только после майских каникул. По слухам, в мае будет две передачи, в июне тоже две. Потом, летом, если будут, то только повторы.
Это не потому, что что-нибудь там, как вы можете подумать, а совсем даже не поэтому. Просто Авдотья Андреевна подверглась тяжелой и сложной операции на позвоночнике и сейчас приходит в себя. Долго сидеть она не может, а лежать в студии сейчас не принято, так что ждем ее появления только к осени. Зато она стала необычайно стройна и изящна, и по этому поводу накупила себе много прекрасной одежды, вызвав тем самым мою понятную зависть.
Те, кто терпеть не может нашу передачу и смотрит ее с тяжелой злобой различной этиологии и желанием оплевать этих злобных теток, теперь могут сосредоточиться на мне одной и удвоить приступы удушья, ускорить учащенное сердцебиение, еще громче скрежетать зубами, да и вообще распалять свое воображение мечтаниями самого злокачественного свойства. Welcome! Татьяна Никитична сделана из высококачественного сплава, который не берет никакая кислота, не колется-не бьется и сверкает как алмаз; слепит на свету и сияет во мраке.
Тем же, кто нас любит, этого и напоминать не надо: они это знают и так.
***
Все на ту же тему. Стародавний пост из ЖЖ, не потерявший, мне кажется, актуальности.
http://tanyant.livejournal.com/2008/11/04/
Был у нас один родственник, француз. Я про него когда-то писала ("Вот тебе, баба, блинок!"). Он был жадный и глупый. Ну, не суть. Родственников не выбирают. У француза был сын, еще глупее, чем отец. Плюс к тому он очень плохо говорил по-русски. И опять-таки, оно бы и пусть, но его раздувало от спеси, и он полагал, что говорит прекрасно. Он понимал себя "европейцем", а нас держал за совок. За границу нам ездить нельзя, в "Березку" нам хода нет - стояли глухие семидесятые.
Он вип, а мы срань.
Ну и слава тебе, господи.
Вот они приезжают в Питер и приходят к нам в гости. Разговоры с юношей такие. Он спрашивает:
- Откуда этот самовааар?
- С антресоли сняли.
- Она давно умерлааа?
Ну что тут скажешь? Молчим. Вот он и смотрит на нас сверху вниз, с усмешкой превосходства.
Про эту семью надо долго рассказывать; это были не столько люди, сколько персонажи; вот если ослепну - куплю гусли и сложу о них пяток баллад, а сейчас не время; я про них вспомнила на ночь глядя из-за монгольского языка. Сыну захотелось учить монгольский. Бывает. Папаша попросил нас достать русско-монгольский/монгольско-русский словарь; достали, и, пока он еще был в нашем пользовании, бросились смотреть, как там обстоит дело со словом "хуй"? Ибо бродили слухи, что это ужасное слово ни в коем случае не могло само по себе изойти из уст стыдливых, голубоглазых, златокудрых славян, а было привезено через ковыль и каменистые пустыни монголо-татарскими (они же татаро-монгольские) захватчиками и силком втиснуто в русские уста и процарапано в русском мозгу, гы-гы-гы.
Слово, действительно, нашлось, но узус разочаровал. Звучание никак не хотело прилипать к значению, а все норовило как-то мимо, - скажем, "хуйхуй" - голубая сорока. Ну и хуйхуй с ней, с сорокой, а смысл, смысл где?
Но зато фразеология приятно обрадовала. Нашли выражение: "тэнгэр хуйсрах" - "погода испортилась". И сразу же всей семьей - двое родителей, семеро детей - нежно полюбили монгольский народ, может быть, понятия не имевший, кого он там прискакал завоевывать, но зато нашедший правильные, сильные, печальные слова о серой нашей, неизбывной, питерской погодке; нет, - о погодке российской, от моря до моря, когда в окне - пьяный мужичок идет и падает, и снова, шатаясь, идет, и в магазинах один маргарин, и все евреи уехали и разлюбили нас, и Леонид Ильич все бормочет и живет, живет и бормочет, а мы никогда, никогда, никогда не увидим Неаполя, чтобы спокойно умереть, и Кобзон поёт, и дождь идет, и рано темнеет. Тэнгэр хуйсрах.